Природа фантастики

Такое представление о чуде утвердилось на долгие времена и оказалось очень живучим. Вспомним, что даже Г. Уэллс в рассказе "Чудотворец" заменяет высшую силу как первопричину чуда волей человека, но сохраняет прежнее понимание чуда как непременного нарушения законов природы, причем нарушения не видимого, кажущегося, поскольку какие-то законы неизвестны нам, как это будет в научной фантастике, а действительного67. Разумеется, у Г. Уэллса это только шутка, но весьма показательная.

В средние века чудеса вовсе не являются привилегией религиозной литературы, и мы встречаемся с ними не только в житиях святых и религиозных легендах. Чудеса становятся неотъемлемой частью мировоззрения человека тех времен, живущего с постоянной готовностью увидеть чудо и поверить в него. Средневековье буквально "прорастает" чудесами. Немало чудес находим мы в средневековой историографии и Востока, и Запада.

В "Истории франков" Григория Турского (VI в.) рассказывается о кончине святого Мартина, епископа города Тура, о споре за его тело между жителями Тура и Пуатье и о чудесном сне, который господь наслал на жителей Пуатье, охранявших тело. Во время этого сна их соперники похитили святые останки и перенесли их в свой город68.

Этот же автор рассказывает об ограблении базилики святого мученика Винценция и о наказании грабителей - "у большинства по воле божией горели руки, и от них шел густой дым, как обычно при пожаре"69. Двери же храма грабители вообще не могли открыть и вынуждены были поджечь их.

В книге Беды Достопочтенного (674 - 734 гг.) "Церковная история народа англов" рассказывается и о чудесном исцелении слепого молитвой Августина, после чего бритты убедились в могуществе христианского бога, которого они не хотели принимать; и о провале всех попыток заковать пленного крестьянина Имму в цепи, которые тут же падали с него - ведь его брат в монастыре возносил за него молитвы; и о чудесном даре слагать песни, которым был наделен от господа некий Кэдмон70.

То же видим мы и в литературе Востока: мотив чудесного рождения, характерный для житийной литературы буддизма, проникает и в "Исторические записи трех государств" (Корея, XII в.), а чудеса, связанные с распространением буддизма в Корее, отражены в "Событиях, оставшихся от времен трех государств", написанных Ким Ирёном71.

В Тибетском летописном памятнике "Светлое зерцало царских родословных" (XIV в.) речь идет о трудностях, которые претерпевал буддизм в Тибете: сановники, не желавшие исповедовать буддизм, решили отправить "лхаскую драгоценную статую Будды обратно в Индию. Но даже тысяча людей не сдвинула ее с места. Тогда ее закопали в землю в Кхарбраге. Некоторых сановников, которым не нравился буддизм, охватило безумие, после чего они умерли, а другие сломали себе спину и тоже умерли"72.

Религиозные легенды о чудесах становятся составной частью не только средневековой историографии, но и географической литературы тех времен, описаний путешествий. В знаменитой "Книге" Марко Поло рассказана легенда о чуде в городе Бодаке (Багдаде) - о том, как по молитве христиан сдвинулась с места огромная гора73.

Чудеса совершаются не только по божьей воле, но и по проискам вечного врага рода человеческого - сатаны, тоже обладающего немалой мощью. Даже наука средневековья живет под деспотической властью чуда. Не только оккультисты продавали душу дьяволу, чтобы получить высшую власть над природой. Алхимики тоже не избегли этой участи. Они упорно искали философский камень, способ заставить свинец, ртуть или серу превратиться в золото. Такое превращение не свойственно металлам и минералам. Это чудо. И поиски секрета вечной молодости были поисками чуда, поскольку все живое неизбежно стареет и умирает...

Даже в том случае, если средневековый ученый в своих изысканиях не уповал на дьявола, его восприятие результатов своих трудов, даже представление о самой науке оказывается в явной зависимости от чуда. Так, в книге "Изображение алхимии", автором которой, возможно, является Роджер Бэкон, дано следующее определение этой науки средневековья: "Алхимия есть наука, указывающая, как приготовлять и получать некоторое средство, эликсир, которое, брошенное на металл или на несовершенное вещество, делает их совершенными в момент прикосновения"74.