Природа охотника. Тургенев и органический мир

В первую поездку, на болото неподалеку от Малиновой воды, они берут с собой трех собак: тургеневскую любимицу Диану, ее дочку, молодую и еще не испытанную на охоте Бубульку, и Шамиля, принадлежавшего Афанасию. В остальные поездки – за обитающими в лесу тетеревами– берут только Диану и Шамиля. В первый день Колбасин видит бегущего кроншнепа и стреляет в него, собака бросается, чтобы принести дичь, но Тургенев тут же выговаривает своему неопытному другу: «Послушайте, Колбасин, вы этого не делайте. Стрелять сидящую птицу или сонного зверя – считается убийством и прилично только промышленникам, а не охотникам». Бубулька же, услышав выстрел, чуть не вешается на своре, пытаясь сорваться и убежать со страха. Тургенев выходит из себя и сетует: «Пропащая собака! Вот что значит бабье воспитание: это трусость комнатной собачонки – хоть возьми да застрели! <…> Тащи ее, пусть давится!» Однако после заката, уже направляясь к ночлегу, Тургенев удачно подстреливает тетерку, после чего Бубулька бежит вперед, ложится и накрывает ее передними лапами. Все в восторге и решают, что выстрелов собака все-таки теперь не будет бояться[81]. Колбасин подтрунивает над впечатлительностью Тургенева и малодушием по поводу Бубульки, на что писатель и сам с иронией признает свою бесхарактерность и чрезмерную впечатлительность. Наутро Тургенев объявляет, что им придется вернуться домой в Спасское из-за того, что у него случился приступ болезни; он волнуется, что же он скажет дома дамам по поводу причины возвращения [Громов 1966: 197–198]. Указать точную причину его физических недугов трудно, но в письме к С. Т. Аксакову примерно того же времени он сообщает, что его болезнь «состоит в гастрите или хроническом желудочном расстройстве, часто сопровождаемом лихорадкой и бессонницей» [Тургенев 19786, 2: 285][82].

Две недели спустя Колбасин и Тургенев вновь отправляются за лесной дичью. Утром они едут охотиться на молодых тетеревов, лошадей же отправляют обратно с приказом вернуться на опушку к закату. Диана удачно делает на полянке стойку, и всем, кроме новичка Колбасина, удается убить по тетереву. От ружейных выстрелов птицы разлетаются во все стороны, но Афанасий мастерски приманивает их обратно, имитируя их голоса. Тетеревята возвращаются и откликаются. Пускают собак, птицы снова взлетают, раздаются выстрелы. Егеря потрошат убитых птиц и набивают их зелеными еловыми иглами, чтобы не протухли до вечера. Тургенев, обеспокоенный тем, что Колбасин не взял с собой ничего поесть, говорит ему: «Я целый день не ем и только утоляю жажду красным вином пополам с водою. Обедать будем при свечах». Наконец и Колбасину удается подстрелить тетерева-черныша, и он настаивает, вопреки обыкновению, что сам, а не Александр понесет его в сумке. На закате все возвращаются к опушке, где их уже ждут лошади. Подсчитывают птицу: кроме черныша получается тридцать штук. Так они охотятся в этих местах три дня, и успехи Колбасина в стрельбе становятся всё осязательнее. Тургенев же неутомим, всегда весел, не брюзжит и собирает сведения у других охотников и их проводников о лучших местах охоты [Громов 1966: 199–201].

На последнюю охоту они отправляются к охотничьему домику, выстроенному дядей Тургенева. Камердинер Иван ставит на комод паштет, который почти сразу покрывается массой тараканов-прусаков. Тургенев советует их не трогать: «Оставьте <…> Колбасин, – ничего не поделаете, надобно же им хоть раз в жизни полакомиться вкусным блюдом! Да притом это отвлечет их от других снадобий». Вечером у Тургенева начинает болеть плечо, причем настолько сильно, что в какой-то момент у него даже происходит расстройство сознания, однако затем боль утихает. Колбасину удается позвать молодого врача, который приезжает на следующее утро и прописывает какие-то порошки. Тургенев же, зная свои недуги значительно лучше, спорит по поводу одного из лекарств.

Впоследствии, – пишет Колбасин, – я действительно убедился, что этот атлетически сложенный человек был подвержен многим болезненным припадкам, что делало его характер мнительным и неуверенным в себе. Но когда он бывал здоров, то такого умницы, обаятельного и сердечного человека я не встречал в своей жизни.

Когда Колбасин уезжал из Спасского, Тургенев подарил ему ружье «Лепаж» и легавую собаку со своей псарни. Заканчивает свои воспоминания Колбасин, с гордостью заявляя, что лето 1852 года сделало его охотником уже на всю жизнь [Громов 1966: 201–202].