Природа советской власти. Экологическая история Арктики

В других частях послевоенного мира, по мнению политолога Тимоти Митчелла, нефть уже подпитывала «новую концепцию экономики как объекта, который может расти без ограничений». Добыча и транспортировка угля имела «физические ограничения», в то время как нефть зависела от материальных факторов: ее цена менялась в зависимости от уровня запасов и добычи, при этом ее было дешевле доставлять. Нефть также служила основой для индустриализации сельского хозяйства и производства синтетических материалов как бы в ответ мальтузианским опасениям по поводу ограниченности продуктов питания и минеральных ресурсов. По мнению Митчелла, эта неисчерпаемость нефти ориентировала богатые государства на бесконечный рост как политический императив, который, в свою очередь, закладывал глубокие зависимости между западными демократиями и авторитарными странами877. Другой теоретик, Фернандо Коронил, считает, что контроль над нефтью позволил политическим лидерам в Венесуэле в середине века достичь видимого могущества, позволившего государству позиционировать себя в качестве волшебной силы, обеспечивающей развитие878. С 1940‐х до начала 1970‐х годов государственные чиновники Кольского полуострова не действовали ни в политической логике митчелловской «углеродной демократии», ни как «магическое государство» (за счет атомной энергии) Коронила. Вместо этого они искали возможности для энергетической самостоятельности, пытаясь заставить воду и землю работать на них.

Сразу после войны кольские плановики искали возможность восстановить и запустить существующие ГЭС. Центральные власти вернули эвакуированное оборудование на станции Нивы и Туломы в октябре 1944 года, хотя некоторые турбины остались в Узбекистане879. Рабочие «Колэнерго» занимались восстановлением станций, но в течение еще нескольких лет трудности в работе Нижнетуломской плотины продолжались880. Они смогли довольно быстро подключить к поставкам электричества Нижнетуломской ГЭС никелевые предприятия в присоединенной к территории СССР Печенге с помощью 154-километровой линии электропередачи, протянувшейся над холмами и болотами881.

«Колэнерго» также добавил в планы строительство еще двух станций на Ниве. Планируя производить с их помощью более 400 млн киловатт-часов электричества, «Колэнерго» пытался ввести их в эксплуатацию еще до начала войны, рассчитывая таким образом решить проблему дефицита энергии882. Кандалакшский алюминиевый комбинат, введенный в строй в 1951 году, требовал очень много электричества, и его строительство стало важной причиной в решении о планировании новых ГЭС на реке Ниве. ГЭС «Нива-3» около Кандалакшского залива была построена в 1949 году, а в 1952 году была открыта «Нива-1» на Пинозере. Инженеры спроектировали соединение территории вокруг озер Пиренга и Плесозеро, затопив некоторые земли, ранее использовавшиеся колхозом «Индустрия»883. После завершения строительства управляющий «Колэнерго» Матвей Зархи жаловался, что ГЭС «Нива» работала неудовлетворительно884. Отчасти причиной были технические недостатки, из‐за чего «Колэнерго» начал строительство еще одного каскада из трех ГЭС на реке Ковда к югу от Кандалакши – Княжегубской, Иовской и Кумской. Они были введены в строй соответственно в 1955, 1961 и 1963 годах и интегрированы в каскад нивских ГЭС. Группа строителей затопила несколько мелких озер и территорий, чтобы создать резервуары для Ковдинской ГЭС885.

Мурманские чиновники также лоббировали строительство небольших ГЭС, чтобы снабжать электричеством сельскую местность. Они рассматривали такое строительство как более дешевый и эффективный способ электрификации рыбацких поселков и коллективных хозяйств по сравнению с протягиванием линий на большие расстояния886. Одно из предложений включало строительство малой ГЭС недалеко от Лапландского природного заповедника для снабжения электричеством близлежащих административных поселений. Олег Семенов-Тян-Шанский лично помогал лоббировать этот проект, будучи более заинтересованным в подключении территории к источникам электроснабжения, нежели обеспокоенным экологическими последствиями проекта. В 1950 году, впрочем, персонал заповедника попросил отложить строительство на год, что означало, что станция, вероятно, так и не была достроена до ликвидации заповедника в 1951 году887. Многие другие проекты создания маломощных ГЭС для подключения административных поселений также откладывались888.