Поиск идёт спокойно, в боковых рукавах вообще не оказывается ни мин, ни растяжек, ни следов человеческого пребывания, да и сами рукава большей частью никуда не ведут. Просто сужаются и заканчиваются узкой щелью, в которую, кроме крысы, никто не пролезет. Через шестьдесят минут Волков выводит свою группу. Второй тройки у большого камня в центре пещеры не оказывается.
Сержант сердито прогуливается вокруг камня, смотрит на часы. Недобро хмыкает. Он сам всегда точен и аккуратен и любит эти качества в других.
– На семь минут опаздывают...
– Сейчас... Прибегут... – говорит минёр Валера.
И в самом деле – сразу за его словами послышался топот. Лучи фонарей с непониманием и нарастающим беспокойством устремляются навстречу, потому что пещерные проходы мало напоминают легкоатлетические дорожки, и бегать здесь трудно. Из бокового прохода выскакивает и тут же падает, солдат. Но поднимается, спотыкаясь, бежит снова и опять падает. Он без фонаря. Но три луча освещают его достаточно. Лицо беглеца окровавлено – это первое, что бросается в глаза. Сержант Волков вскидывает автомат и спешит на помощь вместе с товарищами. Только оказавшись рядом с раненым, Волков понимает, какую оплошность он допускает.
– Выключить фонари... Прикройте, если что... – командует тихо, но быстро и ясно.
Солдаты фонари выключают, идут по сторонам, спиной вперёд. Автоматы готовы к стрельбе. Сам Серёжа подставляет раненому плечо, помогает идти, почти тащит. Останавливаются только за валуном.
– Юрка, что случилось?
Раненый едва-едва может говорить.
– Не знаю... Не понял... Никто не понял...
– Говори...
– Кто-то выскочил из темноты... То ли двое, то ли трое... Только ножи сверкали... быстро... блестели... парни... упали... я тоже... потом... встал... вижу... идёт кто-то... ко мне... побежал... за мной бежали... один... или двое... там... рукавов много... я в тупичке... прилёг... они мимо... я сюда...
– Вовка с Толькой как?
– Не знаю...
– Живы?
– Не знаю... – Юрка откидывает голову и закрывает глаза.
Дыхание тяжёлое и неровное. Лёгкая судорога по лицу.
– Перевяжите его, – командует Волков.
И сам наклоняется, осматривает. Четыре ножевых ранения... Все скользящие, рубящие, не проникающие, но глубокие. Крови потеряно много.
В наушнике слышится разговор. Отдалённый. Когда беседа идёт внутри группы, микрофон, как правило, поднимают, чтобы не отвлекал других. Сержант понимает, что прорезалась связь. Вызывает полковника и докладывает:
– Два человека пропало... Один ранен...
Полковник реагирует ровно. Неизменившимся голосом приказывает:
– Докладывай по порядку.
– Осматривали боковые проходы. Разделились по трое. На одну тройку напали. Вернулся один боец, четыре ножевых ранения. Сейчас без сознания. Говорить не может...
И тут слышит спокойное:
– Волков! Сержант Волков, ты где? Не стрелять...
Волков не сразу понимает, откуда голос доносится – из наушника или со стороны, но он узнаёт майора Сохно. И следом за голосом из бокового прохода, с той же стороны, откуда прибежал раненый, появляются два луча света.
– Выключите фонари, товарищ майор, выключите... – громко и быстро говорит Волков, почти кричит. Но сразу после крика вздыхает уже облегчённо. Рядом с офицером всё-таки спокойнее.
– «Бандит», я «Рапсодия», доложи обстановку, как разберёшься...
– Я уже разобрался... Слушай...
Сохно подходит. Солдаты за его спиной фонари не выключают. Они несут на себе тела своих двух погибших товарищей из группы сержанта Волкова.
2
Пулату хорошо видно, как во двор въезжает микроавтобус «Форд Транзит» с сильно тонированными стёклами. Микроавтобус сразу направляется к стоянке и занимает место рядом с «Мерседесом» Доктора. И сразу же звонит «мобильник».
– Слушаю, Доктор, – отвечает Пулат, бросив только короткий взгляд на мониторчик трубки.
Сам же он рассматривает микроавтобус. Он понимает, что это, видимо, и есть тот самый генератор, что обещал прислать генерал Астахов. Такие генераторы сопровождают президентский кортеж, когда тот едет по улицам. Только в присутствии президента генератор работает на полную мощность и глушит все трубки «мобильников» вокруг. Сейчас, должно быть, мощность минимальная, захватывает только короткое окружение, иначе Доктор не смог бы Пулату дозвониться.