Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе

Приближение окончания анализа, как мы видели, может вызывать любые виды тревоги, связанной со страхом депрессивной боли и одиночества, в такой мере, что работа скорби/печали в переносе затрудняется, блокируя таким образом путь к новой фазе анализа, то есть к «самостоятельному продолжению». Психическая боль, которую Бежуа (Begoin, 1989) отделял от тревоги, поскольку она маскирует более глубоко спрятанную боль, так же может быть источником бесконечности, по его мнению, вследствие риска возникновения ядра террора, соответствующего угрозе психической смерти. Окончание анализа может также пробудить тревогу в отношении открытия правды о себе (Grinberg, 1980) или заставить анализанда отступить перед лицом прогресса – как при негативной терапевтической реакции, которая также может привести к преждевременному окончанию анализа.

При приближении окончания анализа аналитик должен быть готов к наиболее непредвиденным реакциям; для того, чтобы распознать и интерпретировать их, он должен использовать свой опыт и применять свою концепцию объектных отношений и переноса в качестве ориентира.

Я вспоминаю одного анализанда, который до последнего дня отрицал тот факт, что мы установили дату окончания наших встреч и собираемся расстаться. Однако ему удалось осознать это лишь тогда, когда у него начался процесс горевания в переносе. Это был типичный случай отрицания реальности и расщепления Эго, описанный Фрейдом (Freud, 1927е, 1940е [1938]); столкнувшись с невыносимой реальностью сепарации, Эго этого анализанда расщепилось на две части, одна из которых принимала реальность, а другая отрицала ее. Поскольку этот удовлетворительный анализ приближался к концу, я видел, что анализанд, казалось, смирился с предстоящим окончанием, но я смог заметить и то, что на самом деле он отрицает его. За несколько дней до установленной даты окончания анализа это отрицание проявилось со всей силой:

До сегодняшнего дня я всегда думал, что вы установили дату окончания анализа только для того, чтобы проверить меня, что вы в действительности сами не верите в это и что с вашей стороны это была плохая шутка; я представлял, что в последнюю минуту вы отмените эту дату… Только сегодня я понял, что все было по-настоящему.

Мы расстались несколько дней спустя, но поскольку мы говорили об этом почти одиннадцать часов, нам удалось устранить это расщепление и отрицание, которые использовались как повторение прежних защитных механизмов, реактивированных в конце анализа.

Следует отметить, что страх окончания анализа проявляет себя не только в заключительной фазе анализа, но фактически присутствует с самого начала. С самого первого контакта будущий анализанд может выражать тревогу по поводу окончания анализа: «Если я начну с вами, я боюсь, что никогда не смогу оставить вас». Аналитик также не может не интересоваться, начиная с момента первичного интервью, способностью анализанда справиться с окончанием. Тревога по поводу окончания анализа иногда настолько интенсивна, что после первоначального контакта человек, собиравшийся пройти анализ, решает не вступать в аналитические отношения, которые должны закончиться, как будто выражая идею, что жизнь не стоит того, чтобы ее прожить, потому что за ней следует смерть.

Напротив, иногда будущие анализанды обращаются к анализу с намерением успешной проработки сепарации в конце анализа. У меня были анализанды, которые, осознавая свои трудности в формировании длительных личных отношений, надеялись, что отношения, которые постепенно будут развиваться со мной, подготовят их к преодолению сепарации при окончании анализа и помогут прояснить свои проблемы отношений. Каково же значение «преодоления сепарации»? Это будет предметом заключительной главы.

12. Способность быть в одиночестве, портанс и интеграция психической жизни

– Прощай, – сказал Лис. – Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.

– Самого главного глазами не увидишь, – повторил Маленький Принц, чтобы лучше запомнить».

Антуан де Сент-Экзюпери. «Маленький Принц»

Прирученное одиночество