Приручи меня нежно

— С сегодняшнего дня начну, — ответила правдиво, ведь неизвестно насколько серьёзной была моя травма. — Если не буду уволена, — добавила себе под нос очень тихо, с полной уверенностью что расслышать мою ремарку будет невозможно.

Но слух Абрамова оказался даже острее языка, которым он частенько высказывался, задевая меня за живое.

— Простите, я не расслышал, — нарочито наигранно изобразил на лице озадаченность. — Что вы сказали?

Сейчас было самое время признаться во всём, положившись лишь на порядочность Егора Алексеевича, который не станет распространять в своей фирме истинных причин моего ухода.

— Переживаю что останусь без работы из-за… — осеклась, трусливо прикусив язык.

— Из-за чего? — в нетерпении поспешил спросить, сев ко мне вполоборота.

Сверлил взглядом, будто пытался докопаться до моих секретов.

— Из-за того что подвожу вас. Мне жаль что всё так вышло.

Я извинилась вполне искренне, опустив голову, боясь продолжения разговора.

— Ну… за травму, которая произошла на работе, пусть и по вашей неосторожности, я вас не уволю, — строго начал Абрамов. — А вот за срыв обеда…

Боже! Как он в такой момент мог думать о еде? Или это был сарказм? Ведь уголки губ начальника дерзко расплылись в ухмылке, прежде чем он вскользь добавил предупреждение:

— Я найду для вас способ загладить вину!

Опешив от нескромного намёка, хотела было достойно ответить, но Абрамов покинул салон. Обошёл машину, открыл мою дверь и протянул руку. Вложив подрагивающие от возмущения пальцы в протянутую ладонь, замерла. Ощутимое прикосновение стало почти интимным, когда подушечка пальца прошлась по моим костяшками, а после замерла на безымянном пальце. Когда-то там было надето широкое обручальное кольцо с фамильной гравировкой Сабуровых. Некогда плотно сидящий символ любви и верности не оставил ни намёка на моей руке. Ни взглядом, ни наощупь невозможно определить, что я была замужем.

Тогда к чему такое долгое прикосновение? Что оно значило для Абрамова? Какие мысли бродили в его голове, когда он трогал меня непозволительно продолжительно?

— Егор Алексеевич, — тихо позвала, чтобы разорвать неловкость. — Нас ждут.

Кивнув в сторону, побудила его обернуться. Рядом с машиной стояла молоденькая медсестра, ожидая нас с креслом.

Абрамов помог мне пересесть, но не позволил девушке отвезти меня в здание.

— Могли бы сходить на приём в обычную поликлинику, — поразилась расточительности мужчины, который решил привезти меня на осмотр в частную клинику.

— Ну уж нет. Мне бы пришлось всё время носить вас на руках, — прошептал на ухо, низко склонившись ко мне. — Из кабинета на рентген и обратно, — в его голосе не звучало претензии, скорее он снова пытался подшучивать. — Тем более после этого, вам бы пришлось делиться со мной впечатлениями — хорошо ли я умею носить женщин на руках.

— Перестаньте, — перехватив взгляд медсестры, рассматривающей нас во все глаза, я ощутила стыдливость. — Флиртовать.

— Я не флиртую, а просто вежлив, — уверенно заверил он, но мне верилось с трудом. Хотя я и гнала от себя мысли о подобном.

— Не будьте слишком вежливым, я всего лишь ваша секретарша.

— Последнее время у меня такое чувство, что это я ваш личный помощник и носильщик в одном лице.

— Мне жаль, что я стала для вас обузой.

Сглотнув сожаление, затихла. Мне надоело каждый раз извиняться и хотя во многом я была виновата сама, всё больше напрягалась от происходящего.

— Дальше мы сами, — отвоевала свои обязанности медсестра и увезла меня в кабинет.

Вдали от Абрамова за закрытой дверью я наконец-то привела свои мысли в порядок. Отпустила гнетущую тревожность, а после обезболивающего и вовсе почувствовала себя прекрасно.

Егор Алексеевич дожидался меня в коридоре, а после того как заплатил за приём, помог дойти до машины.

— София Александровна, напомните мне, пожалуйста, свой домашний адрес, — галантно распахнул передо мной дверь.

— Но…, — так и оставшись стоять на улице, не могла поверить в то, что он говорил.

— Связкам нужен покой, а вам отдых.

— А как же встреча с японцами? — в недоумении свела брови к переносице.

— Никаких японцев сегодня не будет. И я уже устал ждать вашего раскаяния. Ведь вы не лингвист, верно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍11

Егор

Не знаю, в какой момент мной овладело желание узнать всё о Софии. Но оно стало почти нестерпимым, мешающим мне нормально думать и продуктивно работать. Казалось, что я задался идеей фикс, тратя на неё уйму времени и средств. Но отпустить затею и не выяснять информацию о своей новой секретарши, уже не получалось.

Я искал опровержения на её хвалебно написанное резюме. С первого же дня оно не давало мне покоя. Словно его сшили наскоро и белыми нитками. Я мог лишь догадываться куда корнями уходила эта история. Но в глубине души не переставал надеяться, что послужной список Софии Александровны имел честную базу. Почему-то мне не хотелось верить в то, что она обманщица.