Приручить дракона (СИ)

В следующую секунду под рваными лоскутами уже блестит чешуя, человеческие руки превратились в подводные крылья, ноги трансформировались в массивный хвост, волосы — в густую чешуйчатую гриву, отливавшую серебром.

Это было прекрасно и стремительно. Могучий, сильный и опасный морской дракон. Само воплощение беспощадной и величественной водной стихии. Всего какие-то доли секунды, но я успела рассмотреть и запомнить все и навсегда. Едва ли когда-нибудь удастся увидеть подобное еще раз.

Как завороженная я смотрела на извивающееся чешуйчатое тело. Рохт ловко подхватил зубами Нара. Потом и Фредди уцепился за спинной плавник законника. Только папа…

Мысль о нем заставила прийти в себя. Я не успела увидеть, выпрыгнул ли отец. Если нет… когда машина тонет, дверь блокируется давлением воды.

Я испугалась. Пульс бешено застучал в ушах, а руки и ноги активно заработали. Я поплыла к кабине и увидела, что папа все еще в ней и, кажется, он без сознания.

Ударила по стеклу. Без упора вышло — что дракону камешек. Да еще сопротивление воды гасило замах. Но я стиснула зубы, схватилась за ручку и занесла кулак, чтобы еще раз попробовать и выбить стекло, и…

Промелькнувший рядом с лицом чешуйчатый хвост врезал по лобовухе. Да так, что ту вынесло напрочь. Не медля, я извернулась, занырнула в кабину и, подхватив папу, вытянула того наружу. Рохт, появившийся рядом, подцепил клыком и отца, а затем посмотрел на меня недовольно своими золотыми глазами, словно говоря: «Ну, чего ждешь, цепляйся давай!»

Засучила ногами, сделала несколько гребков и ухватилась на серебряную гриву, чтобы в следующий миг мощное тело дракона стрелой понеслось по дну реки. Я держалась изо всех сил, так что руки свело судорогой. Но все равно чувствовала, что еще немного — и проиграю в этой гонке на выживание. Мои пальцы разожмутся, я сама сорвусь и останусь тут, на глубине, без сил, чтобы всплыть.

Легкие начало жечь от недостатка кислорода, перед глазами поплыли кровавые круги. Я уже не видела ничего вокруг. Да что там видеть! Я даже думать не могла. А бояться уже устала.

В какой-то момент ощутила: все. Я закончилась. Выдохлась. Серебряная грива выскользнула из ладоней, и… дракон словно почувствовал это — не сбавляя хода, резко крутанулся, так что его тело свернулось кольцом, вращавшимся на бешеной скорости. Я закрутилась в воронке и сама не поняла, как оказалась на спине у Рохта, на которой впереди меня уже сидел Нар. Он держал тело папы, перекинутое через хребет ящерюги, мама тоже была здесь, как и Фредди, распластавшийся вдоль плавника.

Все это я увидела сквозь алую пелену. Голова кружилась все сильнее, грудь горела, и я не была уверена, что продержусь еще хотя бы десять секунд даже вот так, уже сидя на спине, а не цепляясь за кожистый, словно у летучей мыши, плавник. Но я упрямо держалась из последних сил, и когда показалось, что все, я если и всплыву, то как рыбина — мертвая и пузом кверху, то дракон стремительно пошел вверх и вынырнул.

У меня заложило уши, а рот сам открылся для глотка воздуха. Едва я его сделала, как Рохт снова нырнул. И вновь. Глубина, скорость, вода, которая сдирала меня со спины дракона… Это было безумием. Это было свободой.

Я осознала это не сразу, а когда поняла… Захотелось кричать от радости. И не мне одной. Я увидела счастливые лица родителей, когда мы вынырнули в последний раз, дальше поплыв по водной глади, не таясь, вдоль русла реки, которая текла уже за городом.

Все закончилось! Мы выбрались! Мы спаслись и спасли, мы все вместе, мы… Мы расстаемся. Эта мысль ударила как хлыстом, который, лупцуя спину, сдирает с нее кожу заживо.

У нас с Рохтом был уговор. И свою часть сделки он выполнил. Теперь моя очередь. Я обещала исчезнуть из его жизни и сдержу свое слово.

Руки вдруг задрожали. На глаза навернулись злые слезы. Усилием я загнала их обратно. В этой молчаливой борьбе я не заметила, как Рохт подплыл к берегу. Тот был пологим, поросшим травой, а главное, находился за городом.

Огни столицы остались позади. Рядом, в полумиле, стояли какие-то одноэтажные домики. Трассы не было видно, но ее шум в ночной тиши разносился далеко, и можно было услышать его отголоски.

Мама, папа, брат и Фредди сошли на берег. А я хоть и слезла со спины дракона, но так и стояла в воде по грудь, не в силах выйти. Почувствовала, как рядом проскользило сильное чешуйчатое тело, скрывшись. Может, оно и к лучшему, что Рохт ушел… уплыл вот так, не прощаясь?..

Стоило об этом подумать, как из воды показалась сначала знакомая белесая макушка, а затем и голова, плечи, мужская грудь.

— С тобой одежды не напасешься, — почтил мигом ворчания растерзанный похоронный костюм Рохт.

— Что? — выдохнула я. Получилось как-то булькающе, но возмущенно. Возмущенно-булькающе. Вот!

Я ожидала услышать от ящерюги все что угодно, но только не это.

— То, что я опять голый, — проворчал дракон.

— Раньше тебя это не смущало, — прошипела я гадюкой.

Вот как так?! Ты вся на нерве, настроилась на драму, трагедию расставания, но один ящерюга ни в какую не желал тебе это организовывать!

— Раньше не было твоих родителей…