Приручить Лису, или Игра для дознавателя

И меня тоже жизнь ничему не учит. И внутри целый комок чувств, и страшно, и злиться хочется, и дурацкое дрожащее тепло, что подкатывает к горлу.

– Меня слишком крепко с тобой связало. Это и привело сюда, будто чувствовал, как идти. Твои чувства как огонь в ночи, – проговорил Дарес приглушенно.

– Что ж. Вовремя, – обронила я.

– Когда ты успела завести лисенка?

– Сам завелся. – Я посмотрела на зверька, который что-то нюхал рядом и рыскал по земле вокруг, поджимая к себе лапку.

Дарес с любопытством глядел на меня, так доверчиво оказавшись рядом, что я не удержалась от порыва, достала снова флакон со спиртом.

– Не двигайся, – приказала быстро.

Ссадины на лице еще не поджили, а в грязи он изваляться успел знатно. Дарес тихо зашипел, когда я обработала самые открытые и опасные места.

– И рот закрой, – добавила я.

Он не успел возразить, а я уже щедро вылила спирт на бороду, откинула склянку прочь. Ловко подцепила край его наклеенной бороды и резко дернула, срывая с кожи.

– А-а-ай! – проревел Дарес.

Кожа на его подбородке и вокруг рта покраснела. Больно, наверное. Впрочем, и это заслужил.

– Так лучше.

Дарес осторожно, будто под пальцами окажется открытый огонь, коснулся подбородка и поморщился. Не притворяется. Его собственная щетина за пару дней стала чуть длиннее, но все равно без бороды он казался теперь таким… обнаженным.

Запах хвойного клея смешался с ароматом его кожи. Еще пахло спиртом. И это будто наваждение… Я и сама почувствовала, как саднит его кожа. Больно.

Я подалась вперед и едва уловимо коснулась его губ, которые целовала еще прошлой ночью. Будто целовала другого человека.

Сейчас Дарес казался оголенным, напряженным и… беззащитным. Он уже не знал, чего от меня ждать. Слишком много у меня эмоций.

Я обхватила ладонью его щеку. Кончиком языка я прошлась по его мягким губам, и Дарес сдавленно выдохнул, замерев напряженно, не дыша. Я коснулась его рта поцелуем снова, даря сладость, но не позволяя ответить и вовлечь меня снова в ту безудержную страсть. Лишь немного милосердного утешения страдающему.

– С тобой всегда… так? – прошептал он хрипло, будто из последних сил себя сдерживает.

– Нет. Но я больше никогда не позволю себя обидеть. Надеюсь, теперь ты понял.

Глава 23 Кто вы?

Дарес еще чувствовал на себе невесомое касание ее губ, по вкусу похожих на спелые лесные ягоды. Исцеляюще мягких. Дурманящих, точно самый крепкий хмель. И так хотелось чувствовать их еще. Чтобы снова прикасалась, усмиряя боль, позволяя забыть о горящей огнем коже.

И чтобы целовала уже смелее, до пожара в крови, самозабвенно, лихо сидя на его коленях, как тогда, в шатре у главаря, стоило ему заикнуться об их близости… Лисичка. Восхитительная, дикая, рыжая лесная колдунья с ворохом тайн и эмоций.

Хотелось бы ощущать только это, не ледяную обиду и ярость. Но то, что ее так задели его слова, было все еще лестно. Значит, и ей недостаточно страсти на одну ночь и не хочется попросту забыться в первых встречных хмельных объятиях.

– Майлис…

В этот момент лисенок перестал беспечно сидеть рядом, потянул носом навстречу подувшему ветру и вскочил на лапы. Не успели мы и слово сказать, а рыжий уже, прихрамывая, скрылся в траве.

– А ну стой, сорванец, – буркнула Майлис, подхватывая сумку.

Дарес догнал ее только шагов через десять, вернувшись назад и подхватив за повод обеих лошадей, которые им явно пригодятся. Майлис перекинула волосы через плечо и кралась за лисенком, боясь спугнуть.

– Он вообще… здоровый? – спросил Дарес, догнав ее.

– Как видишь, не очень, – буркнула Майлис.

– Думал, лисы не подходят к людям.

Она обернулась на мгновение, заподозрив в его словах снова обидный намек, но Дарес только помотал головой: ничего такого и не думал!

– Обычно – нет… Он будто что-то ищет. Или кого-то.

– Ты знаешь то место, о котором говорила Искра?

– О! Так это единственная причина, из-за которой ты за мной тащишься? – снова вскинулась бывшая разбойница сердитым шепотом. – Тогда тебе стоило все же разыскивать не меня, а ее!

Дарес потер раненое плечо, а кобыла, которую он вел первой, согласно мотнула мордой, натянув поводья.

– Прекрасно. Ты ревнуешь меня к той, с кем я даже словом не обменялся?

– Иди ты!

– В тебе говорит только обида.

– Во мне сейчас будут говорить мои кулаки. Хочешь сразу двух зайцев убить: и дело раскрыть, и со мной развлечься? Очень удобно, я представляю!

– Угадыватель мыслей из тебя так себе. – Дарес продолжал идти за ней следом. – Если хочешь знать, я искал тебя, чтобы загладить свою вину и уберечь от неприятностей. Ты даже оружие не взяла, а за всеми из банды идет облава. Быть в Лесу сейчас – опасно!

– Я здесь как дома, – возразила Майлис, пока лисенок замер неподалеку. Звякнули колечки в горящих на солнце косичках. – Это ты тут чужой. Прожила в лесу почти всю жизнь. И сейчас не пропаду.

Брови разбойницы, изогнутые дугой, сурово сошлись у переносицы, глаза смотрели с опасным выражением, уже ему знакомым, губы были поджаты, но несмотря на это, она казалась еще привлекательней.

Дарес схватил ее ладонь, остановил, повернув больше к себе, и сказал: