Приручить Сатану

Наверное, Ева ещё долго шаталась бы в пространстве города без определённой траектории движения, если бы после очередного столкновения с прохожим она не оказалась прямо перед главным входом в парк. В нём тоже было много людей, в особенности семей с детьми, но, в отличие от улиц, всё это было менее напряжённо и буквально дышало отдыхом. Пройдя медленным шагом по широкой аллее, Ева миновала небольшой парк аттракционов, пересекла большую площадь, работающую по праздникам ипподромом, и немного понаблюдала за лошадьми. Её внимание привлекла одна очень красивая, серая в яблоках лошадь. Она смотрела на Еву каким-то очень грустным и в то же время светлым взглядом, словно хотела что-то сказать девушке, но не могла. К лошади подошли желающие покататься, и вскоре та ушла в противоположном направлении, а Ева свернула на посыпанную мелким гравием дорожку.

Когда девушка очнулась от глубоких внутренних мыслей, то обнаружила, что всё это время шла по границе широкого поля и леса вдоль линии электропередач. Здесь жила именно та странная смесь человеческого и природного, когда нечто рукотворное постепенно растворяется, теряется среди диких мест, куда не дошла вездесущая нога человека, а может быть, просто не захотела.

Постояв ещё некоторое время в раздумьях, среди которых не было ни одной связной мысли, Ева пошла по узкой, едва начертанной на чёрной весенней земле тропинке. Лес постепенно удалялся, а вместе с ним и гул автомобилей на шоссе, и радостные возгласы где-то в парке, и беспричинные волнения на поверхности души. Девушка шла по широкому, большому полю, спрятанная от постороннего мира высокой сухой травой, оставшейся после зимы; неокрепшее солнце тонкими, полупрозрачными лучами рисовало на поле размытые жёлтые пятна, отчего та становилась очень похожа на шкуру леопарда. Земля, ещё полная талой воды, при каждом шаге хлюпала под ногами и куда-то проваливалась, угрожая превратить аккуратные ботинки Евы в нечто не слишком привлекательное, но девушка совершенно не обращала на это внимания.

Вдруг среди густой травы кто-то громко фыркнул. Ева встрепенулась и спешно огляделась вокруг себя, но никого не увидела, кроме колышущейся пожухлой травы и сидящих на ней первых ещё сонных бабочек. Девушка осторожно пошла дальше, постоянно оглядываясь по сторонам и всматриваясь в плотное полотно прошлогодней ржи, однако ни силуэта невидимого существа, ни других посторонних звуков больше не наблюдалось. Ева уже начала думать, что ей показалось, как вдруг фырканье снова повторилось, при этом гораздо ближе и громче, чем в предыдущий раз, и через мгновение из зарослей высунулась большая лошадиная голова.

Ева так и замерла от неожиданности. Лошадь между тем принялась с каким-то особым философским видом обнюхивать девушку, словно пыталась по одному запаху определить степень её доброты, и, удовлетворённо кивнув, мягко уткнулась мордой Еве в плечо. Она сначала оторопела, но затем, взяв себя в руки, ласково погладила лошадь по бархатному носу, на что та довольно прильнула к её руке.

Это была та самая лошадь, которую Ева буквально только что видела на главной площади парка, но на ней не было ни уздечки, ни седла, ни каких-либо других элементов сбруи, присущей «рабочим» лошадям. Она была абсолютно без ничего, словно случайно отбившееся от табуна животное, которое подошло слишком близко к чему-то человеческому и теперь тщетно пыталось найти дорогу обратно. Её благородного серого цвета короткая шерсть, украшенная небольшими белыми «яблочками», сияла в матовых лучах персикового солнца и переливалась из жемчужного оттенка в мокро-асфальтовый, а тёмная длинная грива струилась приятным мягким шёлком вдоль сильной шеи. Тонкие стройные ноги, из которых во время бега била ключом чистая животная энергия, сейчас пребывали в меланхолическом спокойствии, изредка перебирая голыми копытами мелкие камушки. Большие печальные глаза цвета маслины с невидимыми горизонтальными зрачками печально смотрели на пребывающую в приятной растерянности Еву, которая почему-то видела в них не своё отражение, а чей-то светлый и немного потерянный образ среди окружающей глубокой черноты.

— Здравствуй, — сказала лошадь. — Ты потерялась?

— Да, — тихо ответила Ева, заворожённо наблюдая за волшебным существом перед собой.

— Хочешь, я тебе помогу? — лёгкий ветер пробрался между высокими колосьями, раскачал их, и девушка увидела тёмный силуэт животного в глубине поля.

— Да, — снова сказала Ева. Лошадь медленно зашевелилась, вышла из сухой колючей травы на тропинку и осторожно опустилась, приглашая девушку сесть верхом, а когда та залезла, так же аккуратно выпрямилась. Ева обвила руками её толстую шею и сильнее прижалась к животному.

— Держись крепче, — обратилась к ней лошадь, и в следующий миг звонкий ветер засвистел у Евы в ушах.