Приручить темноту

Перебравшись на новое место, я еще раз все тщательно проверила, переживая, что и здесь кроется какой-то сюрприз. Но нет. На этот раз никакого подвоха не обнаружилось, и я приступила к работе. Запустила приложение для тестирования нагрузки и принялась настраивать доступ к хранилищу данных компании, естественно, тестовому. Уточнила у Максима:

– Для запуска потребуется пароль от сервера. У вас, насколько я понимаю, будет несколько вариантов?

– Все верно, вот здесь все временные пароли к тестовым базам различных конфигураций.

Админ протянул мне распечатку.

– Спасибо, дальше я сама справлюсь.

– Если что-то понадобится, обращайтесь. Я сижу во-о-он там, – указал парень на свое место в этом улье.

Запустив все процессы, открыла табличный редактор и принялась заранее готовить файл отчета с прогнозами, чтобы потом осталось только вписать финальные цифры. Объем работ обещал быть немалым, но я оптимистично лелеяла мечту закончить сегодня пораньше.

Не зря говорят, хочешь рассмешить бога, расскажи о своих планах, думала я, тоскливо наблюдая как очередной работник, устало прощаясь малочисленными засидевшимися допоздна коллегами, покидает офис. Рабочий день закончился два с половиной часа назад. Подошел Востриков:

– Ну как, Ксения? Долго-с вам еще?

– Полчаса-час. В худшем случае полтора примерно. Эмулирую одновременный доступ максимально возможного количества активных пользователей. Наша компания не имеет подобных аппаратных мощностей, и мне крайне интересно посмотреть, на что способно решение, – я улыбнулась, довольная уже полученными результатами. – Пока все идет просто замечательно, только медленно очень, – подавила зевок.

– Отлично-с! Рад, что сотрудничество намечается взаимовыгодное-с, – Востриков покосился на часы. – Может, на ночь оставите, а завтра подъедете-с с утреца?

Предложение казалось заманчивым, но я побоялась своевольничать. Мороз, кровь из носа, требовала прислать ей отчет сегодня, о чем уведомила личным звонком еще после обеда.

– Не могу. Начальство распорядилось отчитаться сегодня.

– Понимаю, – не стал меня уговаривать Квадрат. – Ну хорошо. Тогда идемте-с, провожу вас в другое помещение. Здесь скоро все закроют. Давайте это мне, помогу с переездом.

Дмитрий Александрович сграбастал со стола ноутбук, выдернув кабель питания. Прихватив сумочку и пиджак, я направилась за ним. Неожиданно погасший свет заставил замереть на полушаге и затаить дыхание.

Сердце испуганно трепыхнулось, когда экран ноутбука превратился в единственный источник освещения. Через несколько секунд в здании врубилось аварийное питание.

– Как же они надоели! – посетовал Дмитрий Александрович, возведя глаза к потолку.

Было точно не ясно, обращается он к высшим силам, ругает лампы, монтеров или арендодателей.

– Часто здесь так? – спросила я и, привычно сунув руку в сумочку, принялась шарить в поисках фонарика.

Прохладный металлический цилиндр, размером с губную помаду никак не желал попадаться под пальцы.

– Раньше нет-с, но как весна началась… Видать, что-то там за зиму нарушилось, – он недовольно повел пухлым плечом.

Миновав опенспейс, мы вышли к лифтовым площадкам. Поднялись на один пролет по лестнице и подошли к двери кабинета, латунная табличка на которой гласила: «Добронравов Виктор Павлович». Не раздумывая, Востриков распахнул створку и отстранился в приглашающем жесте:

– Прошу-с.

Изнутри пахнуло им. Ароматом того самого парфюма, который так впечатлил меня в пятницу. Эх тогда я еще и не подозревала, что это привлекательный запах чудовища, в чье логово меня сейчас так безапелляционно приглашали. И отказаться нет никакой возможности. И одновременно меня разбирало иррациональное любопытство. Тянуло заглянуть чуть глубже. Увидеть, хозяина логова. Одновременно от мысли, что сейчас мне придется остаться с Анваром один на один болезненно сжимался желудок, заставляя ощущать себя мотыльком, спешащим на огонь.

Нет, сравнение не совсем то. Скорее я, как мотылек, которого неумолимо тащит во вращающиеся лопасти турбины вентиляции. С одной стороны, инстинктивно трепещу крылышками, стараясь вырваться из ловушки, а с другой – испытываю смертоубийственное любопытство: что будет, если сдаться? Пролечу невредимой, или меня размажет так, что и пятна не останется?

В отличии от гипотетического мотылька, у меня выбора не было. Чувство самосохранения требовало бежать без оглядки, здравый смысл – вести себя профессионально, а неуемное любопытство, заставляло поводить носом, по-звериному втягивая воздух, когда делала первые робкие шаги внутрь.

Миновав просторную приемную с пустующим столом секретаря, я очутилась в святая святых. Здесь царил полумрак. Пахло новой мебелью, кожей, свежим крепким кофе, но преобладал над всем тот самый умопомрачительным аромат, которым тут ненавязчиво пропиталось все. Наверное, он остается как метка на каждом, кто сюда заходит. Держу пари, от моей одежды пропахнет весь шкаф, и мне ночами будет грезится, что Анвар рядом…