Приручить темноту

Я замерла, тем более что Кирилл и правда не переходил границы. Фильм неожиданно захватил и, позабыв о легкой неловкости, я не думала о спутнике, устроившем мою голову у себя на плече. Устала. С самого утра в дороге, мне нужна передышка.

В какой-то момент герои на экране поссорились, девушка плакала. Она решила вернуться к парню и помириться, но застала у него какую-то барышню. По традиции жанра барышня многое о себе возомнила, а героиня все не так поняла, но обиделась и бросилась прочь.

Причем все представлено вроде комично, но я не могла это так воспринимать. К тому же злодейка была рыжей и дерзкой… Тщательно воздвигаемую мной плотину безразличия снесло одним махом. Я медленно освободилась от руки Кирилла и выпрямилась, прикусив дрожащую губу. Стиснула подлокотники, впившись в обивку ногтями, но все равно всхлипнула, ощущая, как горячие слезы одна за одной бегут по щекам, превращая в размытое светлое пятно экран.

– Ты чего, Ксю?

Пухляков приобнял меня за талию, разворачивая к себе лицом. В его руке тут же оказался бумажный платочек. Он осторожно вытер мне щеки.

– Пойдем провожу тебя в уборную, умоешься.

Я не хотела больше оставаться здесь, и с облегчением направилась к выходу. Стоило очутиться в пустом фойе, как Пухляков обнял меня. Прижал к груди, успокаивая и гладя по спине. Я плакала, не в силах остановиться. Он что-то шептал, но его слова не пробивались сквозь туман воспоминаний и мыслей. В какой-то момент Кирилл снова вытер мне лицо и вдруг поцеловал.

Его губы едва коснулись моих, когда я отшатнулась как ошпаренная и даже прекратила плакать.

– Не смей! – трясущимися пальцами дотронулась до губ, желая стереть это почти невесомое прикосновение, словно оно могло осквернить память о счастливых мгновениях, проведенных с тем, кого люблю.

– Не смей! – повторила, глядя на Пухлякова почти с ненавистью.

Оставив его одного, опрометью бросилась в туалет. Принялась умываться. Умывалась долго, не столько смывая соленую влагу со щек, сколько ради медитативности процесса. В очередной раз плеснув водой в лицо, подняла голову и вскрикнула от неожиданности. За моей спиной стоял Кирилл. Его добродушное обычно лицо сейчас напоминало злобную маску.

Я резко развернулась.

– Вас, баб, не поймешь. Когда с вами обращаются, как с тварями, вы льете слезы, а ласка и участие вам на хрен не нужны. Так? Теперь я лучше понимаю женщин? Как, по-твоему?

Он схватил меня и притиснул к стене и повторил попытку. Его язык скользнул по губам, руки проникли под кофту и больно стиснули грудь. Он навалился так, что нечем стало дышать, а я изо всех сил пыталась его оттолкнуть, да только не те габариты. Тучный парень и не замечал моих неловких ударов, да и стоял слишком близко, чтобы я могла сделать нормальный замах.

На секунду отстранившись и придерживая мои руки, он зашипел, сверкая безумным взглядом:

– Так лучше, Ксюнь? Такая романтика тебе больше нравится? Грубо и жестко? Чтобы было страшно до слез? Чтобы о вас ноги вытирали?

Он снова подался ко мне, повторяя попытку, но на этот раз я была готова и встретила его выставленным вовремя коленом. Согнувшись пополам, Пухляков что-то просипел мне вслед, а я протиснулась мимо и, выскочив из туалета, побежала прочь, голосовой командой набирая Варьку.

Глава 31

– Что-то ты быстро… – начала, было, та.

Я ее перебила:

– Варь, вы уже здесь?

– Ну да, я только-только во вкус вошла. Вот кухню собираемся планировать как раз…

– Блин… Где вы? Ты мне срочно нужна!

Нотки паники все же прозвучали в моем голосе, я остановилась и теперь вертелась, озираясь по сторонам и пытаясь себя успокоить тем, что вокруг люди и охрана. Пухляков не посмеет здесь меня трогать.

– Ксю, что случилось? – тон Варьки мгновенно поменялся.

– Увезите меня отсюда. Скорей!

Позже, сидя на заднем сидении «Паджерика» я рассказывала о произошедшем так спокойно, словно все случилось и не со мной вовсе. Точно просто посмотрела плохое кино.

– Одно хорошо, – отметил Ермак. – Мне не пришлось страдать в очереди.

Варька звонко приложила его по затылку, но могучий Ермак даже не пошатнулся.

– А этого выблядка мы найдем, Ксю. Не сомневайся.

– Не надо, – умоляюще затянула я. – Не думаю, что он сунется снова.

Больше всего я боялась, что Ермак изобьет Пухлякова, а потом его посадят, как я буду Варьке в глаза смотреть? Сколько бывает подобных историй?

– Надо Федя, надо, – предвкушающе тянул Сергей, поглядывая на меня в зеркало заднего вида. – Таких мудаков наказывать, святое дело.

– Варь, ну скажи ему!

Подруга мялась. Она и сама была готова навалять обидчику, но с другой понимала меня как женщина. Варька положила руку на бедро мужу, успокаивая, и тот кивнул, сменив пластинку:

– Ксю, тебе лучше поскорее переехать. В идеале – прямо сегодня.

– Сегодня? Думаешь, он знает, где я живу?

– Возможно. Так что не стоит зря терять время. Если хата понравится, сегодня и перевезем, только жену домой прежде закину, ей пора отдохнуть.

– Эй! Я поеду с вами! – запротестовала Варька, и у них завязался привычный спор.

Не обращая на них внимания, я принялась размышлять вслух: