Пришедшие из ночи

— Военные, — Матт пренебрежительно мотнул головой. — Кому это интересно? Пусть подбирают свои крохи и будут довольны. Я говорю совсем не об этом. Вот вы, к примеру, представляете, что такое нейросеть?

Хар прекрасно помнил институтский курс. Но сейчас отвечать было необходимо немного иначе.

— Многопроцессорный объект, построенный наподобие человеческого мозга, — сказал он. — Так? И еще, она обладает некоторым квази-разумом.

— Некоторым, — передразнил его Матт. — А вы знаете, что сейчас искусственно ограничивают мощность новых нейросетей? Что есть определенный порог, за который пока никто не может переступить?

Это Хар тоже знал, им говорили об этом в конце учебы, на одном из спецкурсов. Он с любопытством посмотрел на Матта.

— Да, да, — сказал он. — Об этом не говорят вслух, но уже около двадцати лет наши нейросети практически топчутся на месте.

— А почему? — спросил Хар.

— Потому, что этот «квази-разум», как вы говорите, это — настоящий разум, — сказал Матт. — Только он совсем другой, нечеловеческий. И по мере роста объема и сложности нейросети общаться с ней становится все сложнее и сложнее.

— Проблема, — протянул Хар.

— Вот именно. А работая над пересадкой сознания, мы продвинулись в понимании механизмов работы человеческого мозга так далеко, что уже сейчас можем дать рекомендации по увеличению мощности нейросетей по меньшей мере в пять-десять раз.

— А это не опасно? — осторожно спросил Хар.

— Нет. И это не предел.

— Не слабо, — заметил Хар. Интересно, подумал он, а есть ли кто-нибудь, кто оценивает опасность того, что делают здесь эти молодые гении? И при этом никого не спрашивая. Сначала они взялись за клонов, теперь на очереди нейросеть. А что дальше? Джоунс вроде намекал на какую-то закрытую организацию, работающую внутри Комплекса. Надо будет обязательно у него поинтересоваться.

— Вот видите, — довольным тоном сказал Матт. — А ведь это — всего один, косвенный результат. Теперь вы понимаете, насколько важны наши работы?

Хар кивнул. А еще я понимаю, подумал он, какие супермощные структуры стоят за твоим Комплексом. И Федеральные, и частные. И как они схлестнутся, когда на гора появятся действительно важные результаты. А вот ты, по-моему, об этом совсем не думаешь. А зря.

— Ваша нейросеть ставилась одновременно с Комплексом? — спросил он, меняя тему разговора.

— Да, — кивнул Матт. — Так всегда делают.

— Ее модернизируют?

— Это происходит каждый год, — вздохнул Матт. — Нам постоянно не хватает мощности.

— А как это делается? — спросил Хар, внимательно глядя на него.

— Ну, мы даем свои рекомендации, а специалисты из Центра управления подстраивают под нас ее структуру, — ответил Матт и поморщился. — Эти спецы возятся здесь по месяцу, мешая нам нормально работать, а толку чуть.

Что-то он крутит, подумал Хар.

— А когда вы начали работать с клонами? — спросил Хар, опять намеренно меняя тему разговора.

— Месяца три назад, — ответил Матт. — Или даже больше. Точно не помню, можно посмотреть в памяти нейросети, если вам это нужно.

— Да нет, — сказал Хар. — Это не срочно. Можно, я теперь побеседую с вашей нейросетью?

— Давайте, — сказал Матт и откинулся в кресле.

ГЛАВА 5

1

Хару исполнилось ровно шестнадцать лет, когда он второй раз увидел во сне то самое ущелье, закрытое унылым серым туманом. И глубокую расщелину, в которой билось и клокотало могучее пламя. Хотя с первой встречи прошло много лет, он хорошо помнил тот самый, первый сон.

Теперь он уже представлял, с чем ему придется столкнуться. Годы не прошли даром: он упорно шел к своей цели. Кроме того, что он стал высоким, стройным и сильным юношей, он прекрасно стрелял, летал, плавал и бегал. И еще — за эти годы он постепенно превратился в хладнокровного убийцу. И отлично помнил, что он обещал бабушке, когда ему исполнилось целых шесть лет и два с половиной месяца.

Только теперь он был совсем один, если не считать дальних родственников: бабушка тихо умерла на его руках, два года назад.

Хар помнил их последний разговор.

— Теперь я могу уйти, — тихо сказала бабушка.