Пришедший из Безмолвия

– Работа идет так быстро, – сказала Лайрэ. – Просто не верится. В прошлый раз, когда я приезжала в Фиирн, здесь был всего лишь один частокол для защиты замка.

Смысл этого лихорадочного строительства не ускользнул от Тааура. Фиирн укреплялся со всей быстротой, на которую были способны люди, таскавшие камень, бревна и корзины с землей.

– Когда укрепления будут готовы, я собираюсь заново перестроить дом, сделать его целиком из камня, – сказал Гаррос. – Потом заменю наружные частоколы каменными стенами и поставлю еще один частокол из бревен и земли. И выкопаю хороший ров…

– Это будет просто великолепно, – радостно улыбнулась Лайрэ.

– Меньшего Фиирн не заслуживает. Когда я женюсь, здесь будет мое главное жилище.

– Лорд Артор-Симво уже выбрал тебе достойную супругу? – спросила Лайрэ.

Прищурившись, Тааур старался уловить хотя бы намек на ревность в голосе Лайрэ. Гарроса, может быть, и не тянет к Лайрэ, как тянет мужчину к желанной женщине, но Таауру казалось невероятным, чтобы Лайрэ не влекло к красавцу-лорду.

Но, как бы внимательно ни прислушивался и ни вглядывался Тааур, он не находил ни в ее голосе, ни в выражении лица ничего, кроме простой привязанности.

– Нет, – ответил Гаррос. – Трудно найти девушку, которая была бы угодна сразу и лорду и ковирскому королю.

Тааур заметил в голосе Гарроса скрытое раздражение – видать короля он недолюбливал.

– А что станет с Геортеном после того, как ты женишься? – спросила Лайрэ. – Я не могу его себе представить без тебя.

– Ты будешь здесь в полной безопасности – в замке будут жить Вианна и мой шателен[6].

– А, так ты решил наконец, кто будет твоим наместником в этой земле?

– Нет. Я пока не нашел никого, кому можно доверить такой лакомый кусочек, как замок Геортен. А до тех пор… – Гаррос пожал плечами.

– Мне будет тебя не хватать.

Лайрэ так тихо произнесла эти слова, что Гаррос их почти не услышал.

Зато услышал Тааур. Это новое свидетельство привязанности между Гарросом и Лайрэ раздосадовало его.

– Все равно я буду проводить немало времени в Геортене и в Зигианде, – сказал Гаррос, – независимо от того, женат я буду или нет.

Лайрэ только улыбнулась, покачала головой и сказала:

– Ты славно потрудился над укреплением Фиирна.

– Я не собираюсь отдавать свою землю ульфхтангским захватчикам, – бросил он в ответ.

– Ты в скором времени ждешь нападения? – осведомился Тааур.

– А почему ты спрашиваешь? – резко спросил Гаррос.

– У твоих работников такой вид, будто ты на них возил снопы с полей… – пожал тот плечами.

Несколько мгновений Гаррос не спускал с Тааура пристального взгляда. Но не увидел ни в его позе, ни в глазах ничего такого, что указывало бы на человека, задающего вопросы с какой-то скрытой целью.

Напротив, Тааур казался одним из самых честных людей, с какими приходилось встречаться лорду. И Гаррос был готов рискнуть многим, поставив на честность Тааура.

В сущности, он уже это сделал.

– Из всех отцовых владений Фиирн – самое уязвимое для ульфхтангских набегов, – сообщил Гаррос. – Да и родичи жаждут заполучить его.

– По той причине, что он преграждает самый удобный путь с моря вглубь Седых Земель? – спросил Тааур.

– В самом деле? – удивился Гаррос. – А ведь так и есть! Твои глаза видят очень далеко!

Лайрэ настороженно взглянула на Гарроса. Всякий раз, когда он заговаривал этим особенным, мягким тоном, те, кто поумнее, начинали искать куда бы убежать.

– Не вижу никакого другого резона, чтобы держать крепость в этом месте, у кромки не годящихся под пашню соленых болот, – ответил Тааур. – Здесь нет ни ни скалистых утесов, ни реки – ничего, что можно было бы использовать против врага; есть лишь то, что построишь сам.

– Очевидно, ты обучался искусству воина в то время, память о котором у тебя исчезла, – сказал Гаррос. – Мне кажется ты приказывал, а не подчинялся?

Боясь молчать и боясь говорить, Лайрэ затаила дыхание и ждала, что скажет на это Тааур.

– Пожалуй… да, – ответил Тааур.

– Но ты не уверен? – продолжал допытываться Гаррос.

– Трудно быть уверенным, когда ничего не помнишь, – хмуро сказал Тааур.

– Если вспомнишь – скажи мне. У меня есть нужда в людях, которые могут вести за собой других.

– Чтобы оборонять твой замок?

– Да. Орки жаждут захватить его не меньше, чем Зигианд.

– А Фиирн жаждут прибрать к рукам еще и ульфхтанги.

– Должно быть славно владеть такой землей? – тихо произнес Тааур.

– Как сказать… – Это самое богатое из владений отца… Поля плодородны, а леса изобилуют дичью. На пастбищах тучнеют изрядные стада коров и овец. Море круглый год дает рыбу – а где рыба – с голоду не умрешь. Только вот…

– Только вот каждый бездельник с топором и дубиной спит и видит, как бы отобрать у тебя эту землю.

Лайрэ закрыла глаза и стала молиться, чтобы Гаррос увидел в Таауре то, что видела она, – человека, говорящего правду в кругу людей, которых считает своими друзьями.

– А мне больше нравится соленый ветер и крик морских птиц, – услышала Лайрэ слова Гарроса.

– У тебя есть все это, – сказал Тааур.

– Да, пока я могу удерживать их в руках – они мои. В Седых Землях у человека столько будущего, на сколько дотянется меч в его руке.