Пришедший из моря - и да в море вернется (СИ)

- Не перебивай, Пабло. Если мне нужно это тело, я имею на него полное право. Так вот, возвращаясь к нашей истории… Маргарита, твоя мать, была единственной, кто выжил с того корабля. Половина погибла во время бури, ещё нескольких я сбросил в колодец. Были те, кто умудрился бежать с бойни, где их держали, и скрыться в горах, но они вскоре умерли от голода. Уже гораздо позже Маргарита начала называть себя сумасшедшей: по её словам, прежде всего она боялась моей близости и лишь потом – любила меня. Она верила, что сумеет меня изменить, превратив в обычного человека, и тогда мы с ней поселимся где-нибудь в городе и станем вести жизнь добропорядочных граждан. Я не слишком её разубеждал: её не пускали на молитвы, она никогда не видела церковь изнутри и не знала о существовании колодца. Перед ней золотой нож был нужен мне исключительно для разделывания рыбы. Ей почему-то нравилось, что я ограничиваю её свободу, запрещая в определенные часы выходить на улицу, - думаю, она считала, что таким образом мрачный деревенский рыбак проявляет свою любовь к юной городской девице. Что самое необычное во всей этой истории, я не принуждал Маргариту ни к чему. Я не заставлял её делить со мной постель, мне не нужно было искать для этого кого-то из внешнего мира, женщин в Имбоке вполне хватало.

Что-то подозревать она начала гораздо позже. Ухия с её щупальцами, накладные лица, непонятное золото, которое вылавливали сетями… Однажды, это была исключительно моя неосмотрительность, она увидела, как я разговаривал с подводным народом. Сказка начинала рушиться. Теперь Маргарита не играла кокетливый страх, она стала действительно бояться. Она попыталась завести роман с продавцом бакалейного магазина – этот тип приезжал к нам из Сантьяго и мог увезти её из Имбоки. Я вспорол ему брюхо.

- Ты чудовище.

- Я не люблю, когда прикасаются к моей собственности. О том, что, убегая, Маргарита уже была беременна, я узнал от нашей повивальной бабки. Твоя мать приходила к ней за пару недель до того, как покинуть Имбоку. Я мог остановить корабль, который её увез. Я мог отправить весь экипаж на дно, а Маргариту вернуть в Имбоку. Не знаю, почему я этого не сделал. Если бы она принесла клятву Дагону, она смогла бы увидеть Й’хантлеи. Там площади из черного камня, Пабло, огромные плиты без единого изъяна. Я позволил Маргарите уйти, чтобы спустя годы в Имбоку вернулся ты.

- Она до самой смерти боялась, что ты придешь за ней. Я получил образование и сумел разбогатеть, но не мог оставить мать и жить самостоятельно – она испытывала животный ужас уже от одной мысли, что я уеду и оставлю её наедине с её прошлым. Когда я пытался выяснить, кем был мой отец, она бледнела и, лихорадочно крестясь, выходила из комнаты. Так что… поздравляю, ни с тобой, ни без тебя у нее не было нормальной жизни.

- Надеюсь, ты не ждал романтического конца? Я жалею лишь о том, что позволил ей уехать и воспитывать сына вдали от Имбоки. Здесь от тебя было бы куда больше пользы. Но речь не об этом. В могуществе морского бога я начал сомневаться уже достаточно давно, и это не замедлило принести свои плоды. Я всё так же мог спускаться в море и жить в Й’хантлеи, но чувствовал, что в моих отношениях с этим местом что-то изменилось. Подводный город словно сторонился меня. На движения пирамиды больше не являлось морское племя, рыбы ловилось меньше. Если бы я продолжал в том же духе, в Имбоку снова мог прийти голод. Я не стал экспериментировать и передал все атрибуты Ухии. Ей тогда было пятнадцать. Сложив таким образом все полномочия, я получил возможность путешествовать. Я провел несколько лет, посещая крупнейшие библиотеки Испании, я выезжал за границу, пока это позволяла моя постепенно меняющаяся внешность. В Старом и Новом свете я собирал информацию об интересующих меня внешних сферах. Если бы ты, Пабло, был более увлечен тайными науками и посетил, скажем, библиотеку Аркхема, то нашел бы в ряде книг мои заметки. Я собирал по крупицам те подсказки, что могли помочь мне открыть тропу на Порог.

- Зачем тебе это? Твой дед привел в Имбоку рыбье племя, чтобы вы все продавали ему души в обмен на еду и золото, а ты начинаешь искать лазейки и пытаешься предать своего бога. Не слишком разумно с твоей стороны, не находишь?

- Пабло, обладая знаниями, можно достичь небывалых вершин. Я проник в такие глубины мироздания, о которых не знает морское племя. Найти ключи к тайнам мира – вот что значит истинное могущество. Мне подчиняются сейчас существа, которых ты даже не можешь себе вообразить. Я приведу извне настоящий ужас, по сравнению с которым Глубоководные окажутся бессильны. Я стану золотом из моря, Пабло. Не подводный бог, потомков которого я призывал золотой пирамидой, будучи вынужден, как мой дед и отец, спасать Имбоку от голода и разорения. Я сам… стану золотом из моря. Подводное племя будет служить мне. А потом, через миллионы лет, придет время – и из глубин поднимется не Рльех, из глубин на поверхность поднимется Й’хантлеи, циклопический город черных колонн и площадей. Просто пока рано.