Пришел, увидел, соблазнил

Он опустил котенка на пол, тот поднял к Жене круглую голову и слабо пискнул.

Женя присела перед ним на корточки, потом бережно подняла и прижала к щеке.

– Маленький, – шмыгнула она носом. – Тебя тоже бросили, да? Видишь, как нам с тобой повезло, что у нас есть... Ромка.

Вадим проснулся в половине одиннадцатого и первым делом подлетел к окну – его окно выходило прямо на гостиничную стоянку. «Мерседес» Лины стоял на стоянке, будто ночью его хозяйка никуда вовсе и не отлучалась.

– Ага, мы приехамши, – фыркнул Вадим. – Сейчас мы будем нам на уши лапшу вешать, дескать, всю ночь были на симпозиуме, у него и заночевали. Интересно, ее сиятельство еще спит или уже изволило пробудиться?

Он был зол. Конечно, сразу же вспомнилось, как вчера он полночи нарезал круги по незнакомому городу в поисках своей разлюбезной художницы, а его провели, как щенка. И, ясное дело, прощать обиду он не собирался. Ну ведь правда, не мальчик же он, в самом деле! Пусть эта Лина только придет!

Но Лина не приходила, хотя ее машину он совершенно отчетливо видел – стоит.

– Пора и в ресторан, на завтрак, а как не хочется-то, – тяжко вздохнул Вадим, пытаясь обмануть самого себя – в ресторан не просто хотелось, а тянуло, будто магнитом.

Не то чтобы Буранов как-то уж совсем дико оголодал, хотя подкрепиться не помешало бы, просто он мечтал выскочить из своего номера, чтобы поскорей встретиться с Линой. Если он не найдет ее в гостиничных коридорах, то наверняка обнаружит в самом ресторане – дамочка была совсем не редким посетителем этого заведения, он уже понял.

Приведя себя в неотразимый вид, Буранов легко выскочил за дверь и уже через пять минут восседал за знакомым столиком. Лины, конечно же, не было. Но это не беда, он был уверен, что художнице стоит только заслышать, как хлопнула его дверь, и она тут же спустится в ресторан. Ну, конечно, сделает вид, что заглянула сюда совершенно случайно, из чистого любопытства.

Однако время шло, а Лина не появлялась.

– Девушка, – обратился Вадим к официантке. – А у вас сегодня эдакая художница... Лина не обедала?

Официантка ненадолго задумалась, а потом вздернула брови:

– Лина... Лина? Была она здесь, только она ж ушла давно... Ой, погодите, а где ж я ее только что видела?... А, ну да ведь вон же она! А я еще думаю – только что перед глазами была!

Вадим глянул в окно – и в самом деле, в маленьком скверике из трех берез, который расположился в шаге от гостиницы, сидела Лина в своей беленькой шубке и кормила голубей с рук.

Он выскочил из ресторана, забыв про неоплаченный счет и про одежду, так и выбежал, в чем сидел. Сейчас не успеешь, и опять куда-нибудь исчезнет! Не женщина, а призрак какой-то!

И, уже подбежав к ней почти вплотную, опомнился... а что он ей скажет?

Она сидела среди заснеженных веток, на белой скамейке, из-под капюшона белой легкой шубки выбивались светлые пряди, и вся она была такая... неземная, светлая, такая... только вот голуби портили все. Они бессовестно отталкивали друг друга, громко ворчали и были совершенно разных окрасок, нет чтобы все беленькие для полноты картины...

– Лина, привет, – поеживаясь от холода, проговорил Вадим. – А я тут... гулял, гулял, а потом смотрю – ба! А тут такие знакомые лица... сидят.

Она подняла на него глаза, и он чуть не задохнулся – столько в них было грусти, любви и немого обожания.

– Вадик, – негромко, но с чувством проговорила она. – Это... это просто счастье, что ты сегодня здесь... прогуливался. Мне без тебя было так плохо, так жутко, а тебя увидела и... Как хорошо, что сегодня ты со мной...

И она даже всхлипнула от полноты чувств. Вадик на мгновение забыл про мороз, про ледяной ветер, который уже давно гулял у него под пуловером, он наклонился и тихо напомнил:

– Лина... это, конечно, хорошо, что я сегодня, но... я и вчера мог бы, мы же договаривались.

Она безмолвно подняла на него прекрасные глаза.

– Ну вчера-то, – начал волноваться Вадим. – Ну помнишь, ты предлагала, чтобы мы с тобой к часовне поехали. Я еще сразу же ехать хотел, а ты решила отдохнуть, ну... сил набраться, не помнишь, что ли?

Она поднялась и (с ума сойти!) уткнулась ему в грудь.

– Вадик... Понимаешь, я долго думала и... понимаешь... В ту часовню надо ехать, если ты влюблен!

– А по-другому никак, что ли? – растерялся Вадим. – А мы вчера с мужиком были, нормально.

– Ты?! Ты не любишь женщин? – отпрянула от него Лина и испуганно захлопала ресницами.

– Здрас-сьте! Ну почему я не люблю! Люблю, но только... Да где мне женщин-то взять, если ты вчера исчезла, а я тебя искал-искал! А я ж не знаю города, вот и пришлось... попросил мужика какого-то, чтоб дорогу показал.

– Это совсем не то, – снова прижалась к нему Лина. – Это не то... но я вчера вдруг подумала, а что, если... если ты меня и не любишь вовсе, а я тебя куда-то тащу, липну к тебе, окутываю своей любовью, а она тебе и не нужна, моя любовь, а?

И ее глаза оказались совсем рядом. От этой близости у Вадима даже пересохло во рту, голос изчез, и он смог только прохрипеть: