Пришельцы

‒ Козловых. Они рядом с нами и сейчас живут, встречаемся, ‒ Елена с радостью напомнила забытую фамилию.

Старик решил встретить родственников на летней кухне-беседке, которую недавно соорудил Ур всего за полдня. Она была в форме неправильной кляксы с округлыми краями и элегантно вписалась между яблонями – безумный проект Михалыча.

Елена и Роман рассматривали незнакомца и не могли понять, кто ж он по национальности. Ростом чуть выше среднего, но очень массивного телосложения, с густыми волосами на голове и бородой, смуглый, из-под старого костюма выглядывали мощные жилистые руки. Вид был нелепый: штанины, заправленные в кирзачи, костюм на голое тело, грудь, оформленная густым волосом, торчала из разреза пиджака и напоминала свитер с начёсом.

‒ Григорий Вильевич, управляющий, так сказать, банка, ‒ при этой фразе сын воздел руку с оттопыренным указательным пальцем к небу.

‒ Умар, лес сын, работа тут, ‒ Ур ударил себя кулаком в грудь и издал короткий рык.

Ромка обрадовался незнакомцу и, схватив его за рукав пиджака, потянул в сторону приговаривая:

‒ Дядя Умар, покажи мне что-нибудь. Может рыбачить пойдем, а? Пойдем, я удочки привёз.

‒ Никто никуда не пойдет, сейчас одежду и продовольствие выгрузим, поедим и поедем, как договаривались, к дяде Лёше, там и порыбачим.

Солнце чуть зашло за тучу, с травы радостно поднялись мошки и комары. Приехавшие начали брызгаться мазями и ворчать. Сын выгрузил одежду и провизию. В конце всех подарков Гоша торжественно достал карабин, помповое ружье и целый мешок с патронами.

‒ Это, батя, тебе подарок, ты ж писал, что старое всё сломалось, ‒ торжественно задрав голову и осмотрев непривычное безлюдье, начальственно произнёс приезжий.

‒ Давай скорее сюда, не тяни, аплодисментов не будет, некому, понимаешь, а мне неохота.

В повисшей тишине слышалось лишь прерывистое дыхание Ура, стаскивающего добро из машины в дом, вскоре он вышел переодетым в спортивный костюм «Puma».

‒ Ну ты, Умар, чисто борец, здоровый какой! ‒ Григорий не смог сдержать эмоций, подошёл к Уру и по-свойски потрогал его в районе бицепса.

‒ А, бобец пошто, ‒ улыбался Ур и стучал себе в грудь.

Вил остановил его:

‒ Умар, поспокойнее, всё хорошо.

Старик по-отечески поправил на нём одежду и что-то шепнул на ухо, при этом, не прекращая рукопожатия, всё сильнее сжимал его руку. Умар рявкнул и, растопырив руки, начал приглашать гостей в дом:

‒ Улоси просим, хости дорошие.

Приехавшие зашли на двор через открытые в их честь ворота. В глаза бросился идеальный порядок. Огород без единого сорняка, всё отремонтировано и покрашено. Под яблонями стояла беседка удивительных форм, в ней ‒ круглый стол, заставленный угощениями.

‒ Обалдеть, первый раз так круто у деда, ‒ Ромка забежал в беседку и начал руками таскать жареную рыбу из большого чана.

Все сели за стол. Вил отодвинул внука от стола.

‒ Иди, давай руки мой, вон рукомойник на столбе. Эх, говорил же не называть его Ромкой, а то растёт наглым, станет как, ну, тот наш начальник Роман.

‒ А, что плохого? Стал начальником, а вам, дурням, завидно, ‒ Лена одобрительно похлопала внука по плечу.

‒ Ладно, пусть так. Пусть будет, хорошо. Давайте пообедаем, ‒ Михалыч крякнул и добавил. ‒ Сын, слушай, может что покрепче привез, а?

Гоша, смутившись, достал из-за пазухи виски восемнадцатилетней выдержки.

‒ Ты что, обалдел, мог бы им водки привезти, ‒ начала сокрушаться жена.

Вил молча взял бутылку и деловито установил её рядом с собой.

‒ Тебе, сын, нельзя, вы ж ехать собрались, так что наливай вон молока, ‒ Михалыч строго приказал всем не пользоваться привезёнными продуктами и вкусить экологически чистых органических вкусностей.

На столе стояло козье молоко в банке, в большой чаше наломан козий сыр. Море варёных яиц, зелёного лука, отварной молодой картошки и солёных огурцов. Венцом пира был здоровенный эмалированный таз, доверху забитый жареными окунём и плотвой.

Все минут двадцать активно поглощали пищу. Дед поглощал виски. Когда осталось треть бутылки, он оторвался и позволил попробовать напиток Умару. Ур хлебнул и обжёг рот. Чтобы снять неприятные ощущения, начал сразу запивать виски водой, мотать головой и фыркать.

‒ Всё, мы поехали, нас дядя Лёша ждёт, опаздывать к нему ‒ большой грех, ‒ Гоша засуетился, начал суетливо ходить, пытаясь открыть мессенджер на телефоне. Связь была неустойчивая, и это напрягало.