Пришельцы

- Отдыхать ты не умеешь, верно. И нечем гордиться.

- Нечем, правильно, - Сидор Иванович вдруг почувствовал въяве, как речка там, на экране, пахнет рыбой, еще пахнет она тальником. Тальник имеет запах горьковатый и томный.

- В бане уже сто лет не парились, айда сегодня, а?

- Когда сегодня-то?

- Да хоть счас, сами подтопим, сложно, что ли!

- Погоди-ка! Слушай.

Сквозь шорохи и треск донесся сперва слабо, потом и отчетливо голос Лямкина:

- Вот выспрашиваете, товарищи, кто я? Сам не знаю. Странник я, наверно. Любопытствую. Есть у меня мечта, товарищи, написать большую поэму - исповедь, под названием "Земля". И в той поэме, я ее уже начал, поразмышлять о судьбах человечества, о том, что мы имеем и чего достигли в муках, но больше о том, что потеряно нами невозвратно, может быть, и теряется сегодня.

Кто-то, видать, нечаянно, провел рукой по струнам гитары. Струны гудели долго и надрывно. Потрескивал сушняк в костре, сопел ветер. Никита поднял руку, требуя тишины и внимания, но в это мгновение экран подернулся пеплом, перекосился, и сразу возникла на нем городская улица. На той улице, плотно забитой автомобилями, было много людей, было много суеты и мельтешения, звучал откуда-то сверху полонез Огинского, крупным планом вдруг выплыла вывеска - золотые буквы на черном фоне - "Госплан СССР". Изображение растекалось, будто вода по стеклу, колыхнулось, и проявился тут же огромный кабинет с зашторенными окнами. За державным полированным столом сидел плотный человек, сквозь редкий и седой его волос просвечивала розовая макушка. Даже со спины было замечено, что товарищ за столом весьма раздражен.

- Что вы имеете в виду? - спросил хозяин кабинета у кого-то.

Видимость расширилась, и Гриша Суходолов хлопнул в ладоши. Хлопнул он в ладоши потому, что в кабинете, фривольно закинув ногу на ногу, сидел Федя пришелец и очки его сверкали весьма обличительно. Сидел он довольно далеко от стола, за которым высился товарищ с багровым и сердитым затылком.

- К большому человеку Федор-то проник! - сказал Гриша Суходолов и покачал головой с укоризной.

- К большому, - согласился Ненашев. - Насчет бога или по другому какому вопросу, интересно?

Наметанным глазом председатель определил, что пришелец Федя достиг или первого зама, или даже Самого, потому что официальное лицо имело в редких седых волосах пробор, ровнехонький и прямой, будто проложенный по шнуру. Такие проборы лелеют, их не ломают руками, они лежат в полной сохранности с утра до поздней ночи, потому что чиновники первого, так сказать, ряда весьма скупы на жесты и слова, они тратят себя рачительно, как средства из кассы взаимопомощи, они не умеют отдаваться порыву и мелким страстям.

Федя пришелец не испытывал робости перед высоким положением собеседника и даже слегка покачивал ногой.

Часы над дверью, плоские и с белым циферблатом. электрические, показывали четверть десятого.

"Рабочий день, значит, только начинается, - прикинул Ненашев, - На свежую голову разговор идет".

- Так что вы имеете в виду? - холодно осведомился первый заместитель иди даже Сам. - И как вы сюда попали, день сегодня неприемный?

- Видите ли, - ответил Федя, все покачивая ногой. - Я имел в виду показатели по валу. Это ж в корне ээ-э неправильно, когда конечный результат, товар, то есть, измеряют метрами, килограммами и рублем. Я посчитал на досуге и пришел к печальному ээ-э выводу о том, что примерно двадцать процентов усилий промышленности как это... вылетает на воздух. Или на ветер.

- Цифры ваши, - назидательным тоном сказал Сам или первый заместитель, - с потолка взяты. Но как же вы сюда попали - у нас ведь пропускная система?

Федя на прямой вопрос не ответил, но перестал качать своим ботинком весьма диковинной формы.

- У меня нет времени заниматься пустопорожними разговорами, дорогой товарищ. И ведь, потом, вы слабо владеете экономическими категориями, весьма слабо, должен вас огорчить! И все-таки еще раз: кто вы такой и как вы сюда подали?

- Я издалека, - сказал Федор, блестя очками. Слышно было, как вершится мыслительный процесс под индонезийской шапочкой на его голове - под шапочкой щелкало и трещало. - Издалека я.

- А конкретней?

- Я - пришелец, так во всяком случае зовут меня в селе Покровском, Дарьинского района. - Я - из другой галактики.

- И прямиком ко мне? - затылок первого заместителя или Самого напоминал теперь цветом молочного поросенка в жаровне. - Благодарю за честь, но мне, повторяю, некогда. Как-нибудь в другой раз мы потолкуем о валовых показателях в народном хозяйстве. Мы несовершенство нашего хозяйства вполне сознаем, к слову. Мы ищем и находим.

- Долго ищете. Я где-то читал. Как это? Рубите сук, на котором сидите. Так?