Пришельцы

Митрий поселился на краю деревни в заброшенной избенке и народу не докучал, жил тихохонько, пребывал в глухой задумчивости и ночами глядел на звезды, да на свирельке выводил музыку, сотканную из печали. Про гражданина свободного духа плелись всякие байки. Утверждалось, будто этот человек является отпрыском дворянского рода и молодость его была наполнена разгулом и лиходейством, но после и враз грянуло раскаяние. Другие опять же бились об заклад, что Митрий натурально известный казнокрад, сбежавший с каторги: был слух также, что это поп-растрига, а также монах, нарушивший обет... Свободный дух пастуха витал на самой головокружительной высоте, его не интересовали ни деньги, ни пища, холод и зной он переносил одинаково легко, круглый год носил лапти и обзаплатанный зипун. Был он весел и легок, речь его была нещедра и не всегда понятна, он больше молчал, и с его губ не сходила блаженная улыбка.

Сидорка Ненашев, пацан особой бойкоты, бегал к Митрию в поле слушать свирель, носил, как подарок, за пазухой свежий хлеб, испеченный матерью, и обязательно вприклад головку лука. Митрий завещал ему одно:

- Ты больше слушай да вникай, малец. И - обогатишься несказанно. Счастлив тот, кто умеет удивляться. Так-то, брат мой.

...Сидор Иванович открыл глаза, плотно налег на спинку кресла и вздохнул с облегчением: он понял, по какой причине возникло видение. Пастух Митрий был разительно похож на Никиту Лямкина. Или Лямкин похож на Митрия? Не все ли едино в сущности-то! Никита Лямкин спустя столько лет повторяет путь приблудного пастуха, тоже становится гражданином свободного духа, разве не так? Расскажи кому, так ведь не поверят. И похожи - ну, как две капли воды. Сплошные загадки в этом мире, если разобраться. Председатель начал вспоминать, куда же в итоге девался пастух Митрий? Кажется, встал однажды с тощей котомкой за плечами, прикинул, куда двигаться - на восход или на закат? - и растворился в безбрежности, чуждый мелочам. Или помер в одночасье и был похоронен где-нибудь за кладбищенской оградой? Председатель теперь не помнил, как ушел из видимости, Митрий, которого сладко жалели деревенские бабы.

- Господь с ним! - вслух сказал Ненашев. - Явился, пропал, а след вот оставил. Сколько лет минуло, а вспомнился. И светло вспомнился. Это хорошо! Хорошо это.

Ночь выпала звездная, селянские будни текли чередом. И это тоже было, по разумению председателя, весьма и весьма хорошо.

3

Олег Степанович Ольшанский аккурат в тот момент, когда председатель Сидор Иванович Ненашев думал про пастуха, переживал неловкий семейный момент. Следователь сидел в спальне на пуфике и смотрел в угол, он боялся, что его мысли будут прочитаны по выражению лица. Следователя вдруг озарило открытие, что жена его Валерия в профиль похожа на плотницкий молоток. "И почему я раньше этого не замечал? - рассеянно и грустно размышлял он. А жена Валерия, высокая, худая, в неглаженом байковом халате, размашисто ходила по комнате и складывала в раскрытый чемодан разнообразнейшую женскую сбрую. Валерия сделала зачин:

- Ты меня никогда не любил!

По сценарию муж должен был тотчас же опровергнуть столь нелепое и оскорбительное утверждение, но он смолчал, тогда слова были повторены тоном выше:

- Я уверена: ты меня никогда не любил!

- Ну, зачем уж так-то? - робко и без подъема ответил Олег Степанович и шумно подышал носом, сознание его судорожно двоилось, изо всей мочи он старался тут же представить тот первый и незабвенный вечер, когда познакомился с будущей своей женой. Валерия была активисткой на экономическом факультете и после торжественной части (были октябрьские праздники) пела со сцены песню "Позарастали стежки-дорожки, где проходили милого ножки..." Голос у нее был чуточный, тонкий и потому очень трогательный. Потом Валерия плакала за кулисами, Ольшанский же, студент четвертого курса, юрист, утешали ее с приятелем как могли. По ходу выяснилась подробность: Валерия, оказывается, к самодеятельности имеет весьма косвенное отношение, но получилось так, что солистка, исполняющая треклятые "Стежки", закуражилась и сбежала на торжества к горнякам, где училась ее любовь Борис Некрасов. Это было, конечно же, несправедливо по всем статьям, и Ольшанский, нежная душа, готов был сам петь дальше, лишь бы комсомольские секретари не третировали девушку, ответственную за вечер.

- Мама правильно заметила (мама - заслуженная учительница и преподает ботанику), что ты рационален и глух к чужой беде!

Ольшанский раздвоился еще пуще, поскольку тужился вспомнить, какое было на Валерии в тот вечер платье?

- Ты уж это... ты уж слишком. "Синее на ней было платье, белым горошком еще. Шея у нее была тонкая и беззащитная".

- Маме в наблюдательности не откажешь: она - психолог!

- Конечно, психолог, должность такая...

- Хорошая должность, благородная! - Жена швырнула в чемодан ночную рубашку с кружевами понизу и остановилась, руки в боки, глаза ее блестели дерзко, кончик острого носа покраснел.