Пришельцы с небес

— За него отдали, — продолжала Семли, — все сокровища, которые мой предок Лейнен захватил, покорив Южные Феоды, — подумать только, богатства целого королевства всего за один драгоценный камень! О, он, конечно, затмил бы здесь, в Халлане, все — даже эти камни размером с яйцо птицы кооб, которые носит твоя кузина Иссар. Ожерелье было так прекрасно, что ему дали собственное имя; его нарекли «Глаз Моря». Его носила моя прабабушка.

— И ты никогда его не видела? — спросила Дуросса, глядя вниз на зеленые склоны гор, где посланцы долгого лета — горячие и беспокойные ветры — блуждали среди лесов, а потом вихрями уносились по белым дорогам к далекому берегу моря.

— Оно исчезло еще до моего рождения.

— Может, его вместе с данью забрали Повелители Звезд?

— Нет, мой отец говорил, что его украли еще до того, как Повелители Звезд пришли в наши края. Он не любил рассказывать о нем, но одна старая женщина из Средних, знавшая множество историй, всегда говорила мне, что про ожерелье можно узнать у фииа.

— Фииа! Как мне хотелось бы их увидеть! — воскликнула Дуросса. — Столько песен и сказаний сложено про них. А почему они никогда не появляются в Западных Землях?

— Наверное, здесь слишком высоко для них и слишком холодно зимой. Они любят солнечный свет долин юга.

— Похожи они на Земляных?

— Земляных я никогда не видела; там, на юге, они избегают нас. Я слышала, что они светлокожие, как Средние, и безобразны на вид… А фииа белокуры и выглядят как дети, только они худые и мудры не по-детски. Ах, если бы они знали, где сейчас ожерелье, кто украл его и где прячет! Представь, Дуросса, — я вхожу в Пиршественный Зал Халлана и сажусь рядом с мужем, а на моей шее — богатство целого королевства, и я затмеваю других женщин, как он затмевает всех мужчин!

Дуросса наклонилась над малышкой, которая сидела между матерью и теткой на меховой подстилке, изучая коричневые пальчики своих ног.

— Семли глупая, — заговорила Дуросса нараспев. — Сем-ли, которая сверкает, как падающая звезда, Семли, для мужа которой в мире нет иного золота, кроме золота ее волос…

Но Семли, смотревшая куда-то вдаль — за зеленые летние склоны, в сторону моря, — ничего не ответила.

Миновали еще одни Холодные Времена, и Повелители Звезд снова пришли собирать свою дань для войны против конца света (на этот раз переводчиками при них были два карлика из Земляного Народа; и от этого оскорбления ангья едва не восстали); и еще одни Теплые Времена прошли, Хальдре подросла, и эту милую щебетунью Семли принесла однажды утром в залитую солнцем комнату Дуроссы в башне. На Семли был старый синий плащ с капюшоном, закрывавшим ее волосы.

— Присмотри за Хальдре эти несколько дней, Дуросса, — быстро, но спокойно попросила она. — Я собираюсь на юг, в Кириен.

— Повидаться с отцом?

— За моим наследством. Твои родичи из Харгетского Феода уже смеются над Дурхалом. Даже этот полукровка Парна позволяет себе насмехаться над ним — ведь у его жены есть и атласное покрывало для кровати, и серьга с алмазом, и три платья — у этой белолицей и черноволосой неряхи! — а жена Дурхала должна свое платье штопать…

— Что важнее Дурхалу — его жена или то, что на ней надето?

Но Семли уже было не остановить.

— Повелители Халлана беднее всех в своем дворце! Я собираюсь принести своему господину приданое, как и подобает женщине моего происхождения.

— Семли! А Дурхал знает?..

— Мое возвращение будет счастливым — передай ему только это, — сказала, весело рассмеявшись, Семли; она наклонилась и поцеловала дочь, повернулась — Дуросса не успела даже рта открыть — и, словно быстрый ветерок, унеслась по залитому солнцем каменному полу.

Замужние женщины ангья никогда не ездили верхом для развлечения, и Семли после свадьбы еще не покидала Халлана; поэтому теперь, вскочив в высокое седло, она снова почувствовала себя той буйной девчонкой, которая на полудиких крылатых конях носилась наперегонки с северным ветром над полями Кириена. Чистокровный крылатый, уносивший сейчас ее прочь от высоких холмов Халлана, был не чета тем: лоснящаяся полосатая шкура плотно обтягивала объемистые полые кости, зеленые глаза щурились от встречного ветра, могучие крылья мерно вздымались и опускались с обеих сторон от Семли, то открывая, то закрывая облака вверху и холмы внизу.

На третье утро она добралась до Кириена и снова ступила на камни полуразрушенного двора. Ее отец опять пил всю ночь, и теперь, как и раньше, от солнечного света, который пробивался сквозь обвалившуюся местами кровлю, у него болели глаза, а появление дочери только усилило его раздражение.

— Зачем ты вернулась? — буркнул он, мельком взглянув на нее опухшими глазами. Огонь его волос, пылавший в молодости, погас, осталась зола — спутанные седые пряди. — Что, этот юнец из Халлана не женился на тебе и ты теперь тайком вернулась домой?

— Я жена Дурхала. Я пришла за своим приданым, отец.

Пьяница раздраженно пробормотал что-то, но она так ласково засмеялась над ним, что он, морщась, снова посмотрел на нее.

— Правда ли, отец, что ожерелье «Глаз Моря» украли фииа?