Пришельцы. Земля завоеванная

Несмотря на неприятные мелочи, в целом Боре работать понравилось. Он помог бабушке вычистить козью стайку, принес на двор пять охапок соломы, помахал косой, срезая лопухи и одуванчики в низинке за домом. И очень удивился, обнаружив на ладонях надувшиеся пузыри.

– Ну и хватит на сегодня, – решила бабушка Маргарита, с улыбкой оглядев внука. – А то завтра не встанешь, с непривычки-то.

Они сели на лавочке в тени большой липы. Какое-то большое насекомое упало в траву под ноги Боре, зажужжало. Он наклонился, вопросительно глянул на бабушку.

– Шмель это, – ответила она на незаданный вопрос. – Ты его не трожь, укусит… А перед отъездом, может, сходим с тобой на пасеку. Пчел поглядишь. Хочешь?

– Хочу.

– Что-то ты молчишь все. Рассказал бы, как дела в городе, что в мире делается.

Внук глянул на нее чуть испуганно, чуть растерянно – словно школьник, не выучивший урока, но думавший, что сегодня его к доске не вызовут. Она тут же поняла, что спросила лишнего, замахала руками, засмеялась:

– Да шучу я, шучу! Ты погоди меня тут, я сейчас ведра принесу. На колодец за водой сходишь. А я пока баню затоплю. Отмоешься, попаришься – а там и обед. Любишь окрошку? Такой окрошки, как у меня, во всем мире не найдешь!

Она, продолжая что-то говорить, ушла в дом, вернулась минут через пять, поставила на скамейку жестяные ведра, принялась подробно объяснять, как черпать воду, подкрепляя слова пантомимой:

– Ведро кинешь вниз. Вода глубоко – пока не наклонишься, не разглядишь…

Борис внимательно слушал, кивал, запоминал. Память у него была хорошая.

– Ну, иди-иди, что ли… – Бабушка вручила ему ведра, подтолкнула к тропке. – Не тяни время-то.

Видимо, вода была ей очень нужна…

* * *

Колодец стоял у дороги.

Боря поднял крышку, осторожно заглянул внутрь. Как и предупреждала бабушка, воду там было не разглядеть. Он снял тяжелую бадью с гвоздя, кинул ее вниз – и едва успел уклониться от кованой ручки ворота – она, раскручиваясь, вполне могла своим краем проломить череп.

Бадья звонко шлепнулась в воду, а ворот все вертелся и грохотал – Боря попытался его поймать, но получил удар по пальцам и отдернул руку.

Наконец сбегающая цепь остановилась. Боря выждал минуту, потом начал поднимать бадью. Когда она закачалась вровень с полкой колодца, он увидел, что воды в ней чуть – на дне. Бабушка предупреждала его об этом и говорила, как нужно делать: взять за цепь, подрыгать ее из стороны в сторону, подергать, пока бадья не начнет наполняться водой.

Он взялся за холодную ручку обеими руками, стал медленно ее поворачивать, уже не рискуя отпускать. Когда бадья вновь дошла до воды, перегнулся через рубленую полку, заглянул в темный сруб, ухватил цепь, начал дергать, раскачивать ее.

Он все ниже и ниже перегибался через край колодца.

Ноги его скользили на мокрой свежей глине.

А сбитая из досок крышка все заметней подрагивала, словно готовящаяся захлопнуться западня…

* * *

Гриша Ерохин, хоть и был пьяненький, но пришел вовремя. Он твердым, как дерево, пальцем постучал по дребезжащему стеклу. Маргарита выглянула в окошко, кивнула – «жди!» – и только минут через пять вышла на крыльцо, держа в руке ковшик с длинной ручкой.

– Баню я затопила уже, – сказала она Грише. – Ты только дров подкинь и щеколду на двери поправь – она вот-вот отвалится. Если будет темно, зажги лампу. – Она протянула ему ковшик, стараясь не потревожить содержимое. – Вот керосин. Заправишь, если надо.

Гриша кивнул.

– А где внук-то?

– За водой отправила.

– Так, может, и не потребуется сегодня банька-то?

– Ты иди, делай, как договорено. А остальное – моя забота.

Гриша пожал плечами и направился к оврагу. Маргарита проводила его взглядом, повернулась, чтобы воротиться в избу, но тут из-за угла соседского дома вышел, покачиваясь, внучок Боря с ведрами в руках. По его шее текла кровь, на лбу и щеке пламенели ссадины. Бабушка Маргарита всплеснула руками, бросилась к помощнику, отобрала у него ведра:

– Что случилось?!

– Я чуть в колодец не упал. Крышка свалилась.

Бабушка Маргарита заохала, запричитала; поставила ведра с водой на траву, ощупала раны.

– Больно? Как же ты так неосторожно?! Ну, ничего-ничего. До свадьбы заживет. Царапины одни. Хорошо хоть вниз не свалился. Утоп бы!

– Я больше к колодцу не пойду, – сказал Боря.

– А и не надо! И так сегодня сколько дел приделал, помощник мой. Отдыхай! Банька почти готова. Ты пока ляг в палисаднике, позагорай. Я там как раз одеяло ватное постелила прожарить.

Бабушка едва ли не силой отвела Борю в загородку, где росли ирга и туя, уложила внука на красное одеяло, горячее от солнца, сбегала за книжкой и сахарными пряниками, обработала царапины зеленкой из старых запасов, к большой ссадине на шее заставила приложить лист подорожника. И, уверившись, что с внуком все в порядке, ушла смотреть, как идут дела у Гриши Ерохина.

* * *

Гриша со щеколдой долго возиться не стал, подвигал ее туда-сюда, подкрутил, махнул рукой, сказал вслух:

– И так сойдет.