Пришельцы. Земля завоеванная

Айвен достал картонку, аккуратно, чтобы и тела умерших не сильно побеспокоить, и не просыпать еще что-то в нее заложенное. На картонке было написано «Лю», «И я». А внизу две смешные рожицы и две странные закорючки. Что это? «Лю» – «Люблю»? И все это с улыбкой – перед смертью. Айвен посмотрел на умерших с уважением и вспомнил Марью.

Больше на картонке ничего не было. Айвен положил ее на пол, достав перед тем содержимое. Это была бумага. Но какая-то непривычная, неправильная – не туалетная. Слишком жесткая и с чересчур контрастным изображением – текстом, иллюстрациями. Как ее пускать в дело – глупая, бесполезная целлюлоза. Но если она лежала между двумя умершими, людьми такого уровня, то, значит, имела какой-то смысл.

Айвен начал рассматривать ее и застыл от изумления. Было от чего. На первом же листе вверху слева стоял пропечатанный заголовок «Победа над Кур-Ити-Ати». Впрочем, слово «Победа» было зачеркнуто, а над ним, ручкой же, было написано «Поражение». Получалось: «Поражение над Кур-Ити-Ати».

Айвен бегло посмотрел все листы и узнал всё, что там было. Текст, иллюстрации – так знакомо по учебнику истории. Только в учебнике – все на экране, в движении, а тут – на бумаге, застывшее и исчерканное. Но как это может быть: не «Победа над Кур-Ити-Ати», а «Поражение»? Чья-то шутка? Если да, то очень странная! Кощунственная, подпадающая чуть ли не под все главки старинных законов. И спросить не у кого… Айвен растерянно огляделся вокруг.

И увидел Машину Жизни. «А что, если?..» Он сам вздрогнул от своей мысли – вот уж действительно кощунство! Потом плюнул (на пол, по-настоящему!) и начал подтаскивать, благо, на колесиках, то есть получалось – подвозить Машину к кровати. Но как ее подключать? Вряд ли так уж трудно. Там, скорее, начинка сложная, а внешне – просто, чтобы прислуга могла обслуживать. Но к кому подключать? Наверное, лучше к Хозяйке, ведь машина настраивалась на нее (но подсознательно Айвен понимал, что ему просто жалко дергать тело и душу Старика).

Он присоединил липучки к телу, как было показано на схемах, изображенных на боках Машины. И включил ее. По телу Хозяйки прошла судорога, но и всё… Понятно, она за точкой невозврата, изношенность организма большая. «Прости, Старик, придется все же и тебя потревожить, возвращая в этот мир».

Переподключая липучки, Айвен обратил внимание, что тело Старика не так окоченело, а значит, надежды больше. Включил…

Прошла судорога. Потом – легкий выдох. И вдох… Точнее, вдохи, мелкие, задыхающиеся.

– Что? – Старик с трудом открыл глаза, спросил едва слышно. – Что ты делаешь?

– Я? Оживляю вас.

– Зачем? Это же ненадолго. И… мне больно! Перестань.

– Сейчас перестану. Только ответьте на вопросы, – Айвен почувствовал, что в его голосе появились интонации «злого» из тех двух, что его расспрашивали. – Что это?

– Где?

– Вот! – Айвен потряс стопкой листов.

– Учебник. Отпусти…

– Я вижу, что учебник. Почему в таком виде, исчерканный? Что это?

– Она писала, – Старик обозначил глазами движение в сторону Хозяйки.

– И что?

– Совет ЗемШтаба не утвердил.

– Почему?

– Я предложил другое решение.

– Какое?

– Лучшее.

– А кто тут черкал?

– Я. Я редактировал. Там же наши подписи.

Подписи? Айвен привык, что кодификанты могут быть только в электронном виде. Он всмотрелся в бумаги и только сейчас обратил внимание: да, правда, закорючки, имеющиеся на каждой странице, совпадают по рисунку с теми, что стояли на картонке под «Лю», «И я».

– А что? Что было? Что было на самом деле? Победа или поражение – над Кур-Ити-Ати?

– Какая разница? Победа или поражение… Это так сложно…

– Нет! Это просто! Победа или поражение? Кто победил в той Битве – мы или они?

– Мы. Мы победили.

Айвен закрыл глаза. Под черепом бились слова из учебника, известные каждому: «Как близка была Победа. Как возможна была Свобода. Но, увы, не получилось».

– Но зачем? Какого черта, если мы победили, вы это все написали??? Зачем нам врут? Врали, – вы врали! – столько лет?

– Если бы история была такой, как написала она, то мы бы опять проиграли.

– Как можно было бы проиграть, если оккупанты разбиты?

– Так, как было до того. Мы – сами себе оккупанты.

– Почему? Как?

– Так, как было до того. Вместо одной незлой фальшивой оккупации было бы много меньших, но настоящих, страшных. Бесконечные дрязги, войны.

– После такой Победы?.. Не может быть!

– Может. Мы, земляне – стадо обезьян, откуда-то получивших разум. И не одно стадо, а много. Если нас всех не напугать снаружи, мы будем бесконечно грызться друг с другом! Поэтому, если агрессора победили, если оккупантов нет, их нужно было придумать!

Айвен задумался. А ведь он, получавший высшие баллы по истории, в сущности, ничего не знает о Земле. Ну, то есть о Земле до Битвы над Кур-Ити-Ати.

– А что, раньше… ну, ДО инопланетян, у нас тоже были войны?

– Были. Очень страшные. Беспрерывные. Вам, живущим при Мире и Порядке, этого не представить. Всегда так было. Я предложил разорвать этот круг. И все согласились. – Старик снова повел зрачками в сторону хозяйки. – Все. Кроме нее. Отпусти меня к ней.

Но Айвену трудно было поверить в услышанное.