Пришествие цивилизации

— Плохая атмосфера? — с сомнением в голосе проговорил Каштан. — Идем.

Леночка улыбнулась, покачала головой и закрыла за собой дверь. В последний момент ей показалось, что в узких прорезях глаз зверя застыла обида.

Леночка связалась с рубкой корабля прямо из коридора.

— Марк Петрович, — позвала она капитана.

— Да, — капитан повернул голову к экрану. — Что там у вас, Лукашова?

— Марк Петрович, Каштанчик ничего не ест.

— Кто такой Каштанчик? — наморщил лоб капитан.

— Это тот шипастый чемодан, которого я вчера привел, — подсказал из угла рубки Владик.

— Не ест, значит, не хочет, — буркнул, не оборачиваясь, Никита Шустов. Он был занят прокладкой курса корабля, и ему мешали.

— Хорошо, Лукашова, — сказал капитан. — Идите в рубку, что-нибудь придумаем.

Но придумать они ничего не смогли. Каштан не ел целую неделю, но, тем не менее, чувствовал себя прекрасно, чего, правда, нельзя было сказать об экипаже корабля. Владик где-то вычитал, что на Земле один паук не ел целых семнадцать лет, и пытался этим успокоить Пеночку. Но она только с сомнением качала головой.

— Каштанчик не паук, — возражала она. — И ты знаешь, Владик, он порой так точно угадывает ответы на вопросы, что оторопь берет. Будет жалко, если мы не довезем его до Земли…

На что Владик только загадочно хмыкнул, и со следующего дня пересмешница стала угощать Леночку анекдотами о псевдоразумных.

Развязка наступила на восьмой день. Не успела Леночка войти в отсек зверинца, как Каштан бросился к ней и чуть не сбил с ног. Леночка еле удержалась на ногах и быстро захлопнула за собой дверь тамбура.

— Что с тобой, Каштанчик? — с тревогой спросила она.

— Плохая атмосфера, — прохрипел зверь и снова бросился на дверь. — Идем!

— Ну что ты, миленький, успокойся, — пыталась увещевать его Леночка, но это не помогало. Каштан продолжал твердить «идем!» и прыгать на дверь.

И тогда Леночка решила, что большого вреда не будет, если она впустит Каштана в корабль. Пусть попробует кислорода, и тогда уж наверняка не захочет высовывать свой любопытный нос из отсека зверинца. И, конечно, вовсе не потому, что нос у него отсутствует.

К ее удивлению кислород никак не подействовал на Каштана. Он вовсе не собирался метаться по коридору и бросаться на дверь тамбура уже с другой стороны. С минуту он стоял, словно в нерешительности переминаясь с ноги на ногу, и вдруг его панцирь лопнул пополам, как скорлупа настоящего каштана, и свалился на пол. Пеночка вскрикнула. Из скорлупы выскочил блестящий коричневый шестиног с огромными белесыми глазами и принялся весело прыгать вокруг Леночки.

— Атмосфера! — радостно возвестил он. — Плохая не атмосфера!

У Леночки подкосились ноги, и она схватилась рукой за стенку. Из разломившегося панциря выглядывали какие-то разноцветные трубочки и металлические застежки.

«Мамочка, — растерянно подумала она. — Да что же это такое?» На непослушных ногах Леночка аккуратно обошла странную скорлупу и, добравшись до переговорного устройства, связалась с рубкой.

— Марк Петрович, — позвала она дрожащим голосом, не отрывая взгляда, от скорлупы, — Каштан-то наш… разумный!

— Так… — протянул занятый чем-то своим капитан. — Каштан разумный… Хорошо… Что? Что за чушь, Лукашова? — Капитан прокашлялся. — Извините, Елена Павловна. Вы, наверное, переутомились?

— Скорее всего, наслушалась россказней пересмешницы о псевдоразумных, — хмыкнул Владик.

— Лукашова, — назидательно сказал капитан, — на Раймонде нет никаких признаков цивилизации. А для своих розыгрышей вы могли бы выбрать кого-нибудь помоложе.

— Да нет же! — закричала Леночка. — Никакой Каштан не раймондец! Он сейчас в коридоре, дышит нашим воздухом и… — у Леночки перехватило дыхание, — и здесь лежит его скафандр…

— Что?!

В рубке случилось маленькое столпотворение, которое могут создать три человека в обширной комнате только при большом желании, и тотчас же их всех будто ветром сдуло с экрана. Через мгновение они вихрем ворвались в коридор, чуть не сбив с ног Каштана, но он вовремя успел отпрыгнуть к стене.

— Да… — протянул Владик и, присев, осторожно потрогал какую-то металлическую бляху в скорлупе. — Неужели? Вот тебе и чудо в чемодане…

И тогда сзади к нему подскочил Каштан и прямо-таки мастерски, как футболист, пнул его левой задней лапой.

— Дружеское приветствие! — радостно провозгласил он голосом Владика.

И это было самым веским аргументом.

СТОРОЖЕВОЙ ПЕС КОРПОРАЦИИ

Днем.

И ночью.

В пятидесятиградусную жару и в шторм, когда соленая пыль прибоя повисает над тропой, протоптанной им в прибрежных скалах, не спеша и не останавливаясь, шагал он вокруг острова.

Два часа — круг.

Восемь километров — круг.

А круг — десять тысяч шагов.

Его тяжелые остроносые полусапожки с самонарастающей металлической подошвой мерно крушили попадавшиеся на пути консервные банки из стекла, пластмассы и жести. Из стеклянных с хрустом выпрыгивали маринованные огурцы, громко взрывались пластмассовые банки с пивом и лимонадом, а из жестянок, ржавых и новеньких, тоненькими струйками брызгали томатный сок и прованское масло.