Пришествие Зверя. Том 1

— Филетический градуализм[13]? Вряд ли. О чем ты думаешь? Значит, прерывистое равновесие[14]? Тоже не то. Временной промежуток слишком мал, изменения слишком масштабны. Да, но ты исходишь из применимости этих законов к Veridi giganticus. А почему бы и нет? Они все еще часть материума. И они ведь не переродились в новый вид, так? Или переродились? — Лаврентий умолк, обдумывая аргументы, и заметил Курланда. Техножрец мигнул уцелевшим глазом. — О капитан… Прости, магистр ордена. — Фаэтон поправился вновь: — Магистры орденов. — Он опять мигнул. — Чем могу помочь?

— Что нового удалось узнать об орках? — спросил Резня.

— Как субъекты исследований, они в равной мере восхищают и раздражают. У меня множество теорий, но очень мало сколько-нибудь уверенных выводов. Нам поступает вдоволь информации, однако она лишь вызывает новые вопросы. У нас все больше кусочков самых разных головоломок, но ни одной целостной картины, если вы понимаете, о чем я.

— Вы пришли к каким-либо заключениям? — уточнил Тейн.

— Могу уверить вас, магистры, орки еще преподнесут нам сюрпризы.

— Думаю, об этом я догадался бы и сам.

— Тебе, конечно, известно о штурмовой луне в системе Сола, — вмешался Курланд.

— Да, известно. — Пылкий энтузиазм ученого, слышимый даже в искусственном голосе Лаврентия, сменился печалью.

— Почему они до сих пор не нападают?

Глаз магоса вспыхнул. Энтузиазм вернулся с подкреплениями.

— Именно! — воскликнул он. — Вопрос именно в этом! — Фаэтон схватил один из планшетов и защелкал по нему, не переставая говорить. — Имеются две основные категории возможностей. Первая: орки неспособны атаковать. В рамках данной гипотезы можно рассматривать целый ряд сценариев, большинство из которых включают неготовность войск или недостаток энергии, вероятно, израсходованной при переносе. — Просмотрев файлы, открывшиеся на экране, Лаврентий покачал головой. В его пересозданном теле сохранилось так мало биологических частей, что этот очень человеческий жест выглядел странно. — Весьма неудовлетворительно. Во всех иных случаях штурм начинался сразу же за прорывом звездной крепости в имперский космос. Предположение, что Veridi giganticus не подготовились к удару по столь важной цели, лишено смысла.

— А вторая категория версий? — напомнил Курланд.

— Они решили не атаковать.

Резня переглянулся с Максимусом.

— Орки воздерживаются от битвы? — переспросил он. — Неужели это более вероятно, чем какой-нибудь технический сбой?

— Неисправность стала бы значительным отклонением для данной кампании. Нестандартное поведение, напротив, сейчас является нормой.

— Сюрпризы, о которых вы говорили, — сказал Тейн.

— Определенно.

— Но почему они выбрали подобную тактику? — не понимал Курланд. — Чем выгодна такая задержка?

— Кажется, прямые военные преимущества отсутствуют, — заявил Фаэтон, — но это ваша область специализации, не моя. Впрочем, если позволите высказать догадку… — Техножрец сделал паузу.

— Прошу, — разрешил Имперский Кулак.

Лаврентий взял другой инфопланшет:

— Изучение эффекта от появления луны наводит на определенные размышления. К несчастью, сведения с Терры отрывочны, и мне очень пригодилась бы более свежая информация. — Магос укоризненно посмотрел на космодесантников, словно они были виноваты в перебоях с материалами для исследований. — Впрочем, у нас есть данные о крупномасштабной панике. Кроме того, характер военного реагирования на прибытие звездной крепости говорит о нерешительности и смятении властей.

— В последнем сообщении не упоминалось о какой-либо реакции, — заметил Тейн.

— Ее отсутствие и есть реакция. — Фаэтон вернул планшет на место.

Ветер ужаса заледенил душу Курланда. Он начинал понимать, какой вывод последует из рассуждений магоса.

— И у тебя есть гипотеза, — произнес Резня.

— Своим бездействием чужаки провоцируют дестабилизацию. Чем дольше они будут уклоняться от канонического орочьего поведения, тем больший настанет разброд.

— Ты утверждаешь, что ксеносы ведут психологическую войну.

— Да, я рассматриваю данную теорию.

Воцарилось безмолвие.

— Трон… — пробормотал Максимус.

— Как? — выговорил Курланд.

Идея техножреца предполагала невообразимый скачок в стратегическом мышлении зеленокожих.

Лаврентий показал на свой лабораториум:

— Решению этого вопроса посвящен мой нынешний проект. Изумительное занятие, магистр ордена. Прежде мне не выпадали подобные возможности. Но, боюсь, у меня еще нет достаточно убедительного ответа.

— Об утешительном, как я подозреваю, и речи нет.

— Верно.

Поблагодарив магоса, Курланд вместе с Тейном направился на мостик.

— Думаешь, он прав? — спросил Кулак Образцовый.

— Ты готов действовать, исходя из того, что он ошибается?

— Нет.

— Я тоже.

Оставшийся путь они проделали в молчании.