Пришёл, увидел и убил. Как и почему римляне убивали

Но, по-видимому, нечто подобное действительно произошло. Тиберий обнаружил улики и отправил Сильвана в сенат, чтобы там его официально судили и признали виновным (в те времена императоры пытались сохранять видимость демократии). Но дожить до суда Сильвану было не суждено. Вмешалась его бабушка Ургулания: она послала ему кинжал – вежливый, но не такой уж тонкий намёк на то, что Сильвану следует избавить всех от траты времени и денег и наказать себя самостоятельно, пронзив себе грудь. Убивать себя Сильвану не хотелось – пожалуй, единственное, в чём его можно понять – и, не сумев себя заколоть (здесь его тоже можно понять), он приказал рабу вскрыть себе вены. Свершилось ли правосудие – вопрос дискуссионный. Жизни Сильван лишился, но есть ощущение, что он остался безнаказанным, ведь ему позволили умереть у себя дома от собственной руки, избежав публичного суда. Да и история обошлась с ним довольно мягко.

Это убийство кажется ещё более интригующим, если учесть то, о чём Тацит не упомянул – вероятно, потому, что он был тот ещё женоненавистник и старательно замалчивал роль женщин во всём, о чём писал. У Сильвана была сестра по имени Плавтия Ургуланилла, одно время находившаяся замужем за будущим императором Клавдием. Светоний мимоходом сообщает, что Клавдий развёлся с Ургуланиллой «из-за её наглого разврата и из-за подозрения в убийстве»[111]. Логично предположить, что речь идёт об убийстве её невестки Апронии. В таком случае есть подозрение, что убита она была не в порыве страсти, разыгравшейся среди ночи, а в результате внутрисемейного заговора. Если вспомнить, что Сильван – это, возможно, упомянутый Иеронимом Сервий, можно предположить, что брат и сестра вместе сделали нечто ужасное с сыном Сильвана, а когда это вскрылось, вместе убили его жену и пытались – безуспешно – выдать произошедшее за самоубийство. Примечательно, что Ургуланилле не грозило ничего, кроме развода: нет оснований считать, что Апроний предъявлял ей какие-либо претензии, а Тиберию наверняка не было до неё никакого дела.

Тацит, однако, объясняет действия Сильвана иначе – так же, как объясняли их его друзья после его вынужденного самоубийства. С друзьями Сильвану повезло: они отказывались верить, что такой уважаемый человек мог взять и убить жену, и решили, что Сильван сошёл с ума. Считалось, что безумие вызывают колдуны или боги – чаще колдуны. Светоний, к примеру, сообщает, что многие люди полагали, будто Гай Калигула сошёл с ума из-за того, что его последняя жена Цезония переборщила с любовными зельями[112]. К такому же выводу пришли и друзья Сильвана: они накинулись на его первую жену Нумантину. Бедную Нумантину, которая, должно быть, жила своей жизнью и с наслаждением следила за этим скандалом, обвинили в том, что она наслала на бывшего мужа безумие посредством заклинаний и зелий. Это было серьёзное обвинение, и её дело рассматривалось в суде. К счастью, суд её оправдал – видимо, больше её упрекнуть было не в чем. Всё это, однако, демонстрирует, насколько нелепой казалась сенаторам мысль о том, что один из них убил свою жену. Им легче было поверить в то, что его довели до безумия при помощи колдовства, чем в то, что он просто был очень плохим человеком.

Регилла

Тот факт, что в римской истории известно всего два случая убийства жён их высокопоставленными мужьями, причём второй имел место через полтора столетия после первого, означает одно из двух: либо высокопоставленные мужчины и впрямь крайне редко убивали своих жён, либо до подобных убийств никому просто не было дела. Вышеупомянутый второй случай – это убийство Аппии Аннии Региллы Атилии Кавкадии Тертуллы. Римляне звали её просто Аспазией Аннией Региллой, а мы будем звать её просто Региллой. В 160 году н. э. Региллу убил её муж Герод Аттик. Вы наверняка знаете кое-что о Героде Аттике, если хоть раз бывали в Афинах или видели фотографии прекрасно сохранившегося, до сих пор использующегося театра на южном склоне Акрополя. Это театр Герода Аттика – огромное сооружение римских времён, построенное обычным гражданином в честь жены, которую он убил: в честь Региллы.