Пришла подруга

Кровать Одиссея

Подруга Ольга нашла жениха. Не для себя, у нее какой-никакой муж имелся. Для Тани. У Тани уже второй год мужа не было. Был, да сплыл. Вернее, улетел. В Америку. Но перед этим Таня с ним развелась. «Подумаешь, изменил, – шумела Ольга, – да кто сейчас не изменяет?!» «Я!» – отвечала Таня. «Ты – баба, а он – мужик, за десять лет брака все приедается, захотелось новых ощущений, погулял бы и вернулся», – не унималась Ольга. В общем, развелись. Теперь он в Америке, а она, гордая и одинокая, тут. Ольга сказала, что надо, пока не поздно, устраивать личную жизнь. По Ольгиному разумению, личная жизнь – это муж. Таня слабо сопротивлялась, но Ольга заявила, что в этом деле нельзя пускать все на самотек, надо искать жениха. И вот нашла. Какой-то бывший одноклассник ее мужа. Сама она его не видела, но муж сказал, что подходящий, не пьет, не курит, разведен, детей нет, ну чем не жених, такие теперь на дороге не валяются. В общем, Ольга велела мужу пригласить его встречать Новый год. Там и познакомятся.

Таня покорно – не хотелось огорчать подругу – согласилась. И вот теперь сидит перед зеркалом, замазывает крем-пудрой изъяны. Ладно, что есть, то есть, все свое ношу с собой: и новые морщины, и плохое настроение, и тоску по Гришке, будь он неладен. Может, Ольга и права, надо было перетерпеть. А, да что теперь говорить, что сделано, то сделано! Таня подошла к кровати, где лежало аккуратно расстеленное выходное платье, – и обмерла! Из батареи, к которой была придвинута кровать, капала вода! Из маленькой дырочки маленькие такие капельки. Таня позвонила Ольге, что задерживается, и вызвала аварийку.

Пьяные слесари («А что, имеем право, Новый год, а вы тут со своей батареей») приехали к одиннадцати. Долго не понимали, что она от них хочет, ложились поперек кровати, трогали батарею, требовали бутылку, периодически, притулившись на кровати, впадали в спячку и, наконец, потребовали, чтобы кровать отодвинули, иначе к батарее не подступиться. Кровать не могли сдвинуть даже втроем. Кровать была неподъемная. Чугунное литье. Авторская работа с клеймом мастера на раме. XVIII век. Откуда Гришка ее приволок и как установил – загадка. Таня приехала из санатория – кровать стоит. Сюрприз. Гришка страшно гордился. Теперь этот сюрприз не сдвигался ни на миллиметр. Ольга беспрерывно звонила, злилась, жених сидел под елкой, как дурак с мытой шеей, но ехать уже было поздно, да и не хотелось. Таня налила в бокал шампанского, которое приготовила взять с собой, чокнулась с зеркалом: «С Новым годом, дорогая!» – и легла спать.

Чуть свет примчалась Ольга. «Ну и подумаешь, залило бы соседей, невелика беда, а теперь жди другого праздника, а жениха кто-нибудь уведет», – расстраивалась Ольга. «А что, больно хорош?» «Да обыкновенный», – призналась Ольга. «Лучше придумай, что делать с кроватью, как ее подвинуть», – попросила Таня. «На моего надежды нет, у него радикулит, – вздохнула Ольга. – То радикулит, то геморрой, врет небось, чтобы ничего не делать». Подруги долго молча пялились на кровать. «Ну хорошо, – нарушила молчание Ольга, – ведь как-то Гришка ее втащил? Не ковал же он ее здесь, прямо у батареи?» «Может, и ковал. С него станется».

Наконец, решили, что Ольга приведет к Тане жениха, он вроде антиквариатом интересуется, вот пусть и купит, все-таки XVIII век, не хухры-мухры. Купит – и сразу увезет. «Да я ему так отдам», – оживилась Таня. «Еще чего, – возмутилась подруга, – да тут одного чугуна больше тонны небось, а ты – отдам. А если не возьмет, то отодвинет. Влюбится в тебя – и отодвинет. Твой Гришка из-за любви к тебе приволок эту дуру, а наш жених из-за любви пусть уволакивает ее обратно. Через пару дней придем».

В праздники Таня стерегла батарею с баночками и тряпочками. Наконец, явилась Ольга с женихом. Унылое лицо, залысины, покатые плечики, букетик из трех подзавядших гвоздик. Не Ален Делон, да ладно, лишь бы с кроватью помог. Жених молча съел все котлеты, ее фирменное блюдо. Сделал одно замечание: котлеты надо подавать с пюре, а не с жареной картошкой. Жареную картошку, впрочем, тоже всю съел. Потом съел весь пирог с черникой («А вот мой фирменный пирог с черникой!» – из последних сил изображала гостеприимную хозяйку Таня). Опять сделал замечание, что черника-то не свежая, а свежезамороженная, а это большая разница. Потом Таня, толкаемая под столом Ольгой, спела два романса, аккомпанируя себе на гитаре. Жених похвалил, сказал, что поет с чувством. Чувство заменяет отсутствие голоса. Наконец, обессиленная Таня повела его к кровати. Гость милостиво согласился принять подарок. Хотя на XVIII век не похоже, стиль не выдержан, типичная эклектика. Но возьмет. С условием, что доставят ему домой. Доставку он оплатит. Тут уж не выдержала Ольга. «Ну нет слов! – Она прямо кипела. – Котлеты сожрал, хозяйке нахамил, да еще кровать ему на дом доставляй! Давай вали отсюда!»