Присяга десантника

– Да, ты прав, что-то сегодня я не в своей тарелке. Ну, ничего, все будет просто замечательно, – он подмигнул и открыл мини-бар, расположенный прямо у него под рукой.

Зазвенело содержимое «волшебного ящичка», и, пошарив немного, хозяин машины извлек оттуда бутылку коньяка и две рюмки.

– Предлагаю за это выпить, – произнес он.

Коллега был явно не против. Лачин налил коньяк в обе рюмки и проговорил:

– Надеюсь, нам повезет!

После этого залпом осушил содержимое и причмокнул губами.

– Да, за везение, – подтвердил Георгадзе, в точности копируя действия олигарха.

Лачин хотел тут же налить по второй, но телефонный звонок прервал его действия. Он поднял трубку и некоторое время слушал молча. Выражение его лица медленно менялось и становилось все менее уравновешенным. Георгадзе, наблюдая за ним, почувствовал неладное и принялся делать знаки, пытаясь выяснить, с кем идет разговор. Но олигарх пробормотал ругательство и, выйдя из машины, принялся ходить вокруг нее. Георгадзе, вздохнув, последовал за ним. Они выглядели довольно смешно, словно связанные невидимой веревочкой, но Тенгиза действительно волновало: кто же на другом конце провода? Лачин принялся кричать:

– Меня это совершенно не волнует. За что я вам деньги плачу? Что, предлагаете мне сделать за вас вашу работу?!

Он в нервном возбуждении сновал туда-сюда, ни на секунду не останавливаясь. По обрывкам фраз Георгадзе понял, что Виктор Сергеевич разговаривает с кем-то из своих сотрудников.

– Да и скупку через пару дней надо свернуть, – вновь кричал он, – проблемы мне больше не нужны, их и так выше крыши!

Разговор затягивался, и Георгадзе с тоской посмотрел на часы. Они торчали здесь уже слишком долго...

Владелец самолета, совсем позабыв о том, где он находится, буквально орал:

– Да, эта цена приемлема, но все это уже не важно! В течение двух дней нам нужно свернуть скупку!

Георгадзе уже перестал ходить за ним и просто стоял, наблюдая за его движениями. Словно молекула в броуновском движении, Лачин перемещался взад и вперед восьмеркой и даже зигзагами.

Тенгизу не терпелось сесть в самолет и, поднявшись в воздух, убраться из Грузии. Но этот процесс все тормозился. Они должны были уже быть в самолете, а не торчать на летной площадке, среди всего этого шума...

Заправщик все еще стоял у самолета. Водитель был неподалеку и также говорил по телефону:

– Да, проблем никаких. Свадьба пройдет успешно. – После этих слов он положил телефон в карман и, направившись к самолету, отсоединил насос. Сняв перчатки, он запрыгнул в кабину и медленно поехал вдоль летного поля.

Глава 41

Ветер в горах поутих, но ночная темнота по-прежнему царила вокруг. Здесь стояла такая гробовая тишина, что если бы группу Батяни кто-то и выследил, то подобраться к ней незамеченным он бы точно не сумел. Однако расслабляться десантникам было нельзя. Поэтому они расположились таким образом чтобы иметь возможность наблюдать за происходящим вокруг, держа ситуацию под контролем. За спиной у них было возвышение, которое в случае опасности, могло стать для них укрытием, а они сами имели бы пространство для отступления. Батяня расположился чуть в стороне от остальных и принялся копаться в своем рюкзаке. Он изредка поглядывал на часы. На шее у него висел бинокль, рядом лежали карта и компас. Майор был предельно сосредоточен.

Ожидание было довольно тягостным для всех, кроме связиста, который был занят своим делом. Он сидел в наушниках, пытаясь настроить радиостанцию на определенную волну. Выкручивая тумблеры на своей аппаратуре, он напрягался, вслушиваясь в изменения в эфирном пространстве. Батяня, непрерывно смотря на аэропорт в бинокль, томился в ожидании.

Бойцы перебрались поближе друг к другу, не теряя при этом бдительности. Раненому хотелось пообщаться, чтобы немного отвлечься от боли. Он полулежал, стараясь меньше двигаться, чтобы не тревожить перебинтованную руку. Солдаты вполголоса переговаривались о всякой всячине. Главной темой, как всегда бывает в мужском коллективе, стали женщины, по которым многие бойцы уже успели соскучиться. Кто-то рассказывал о своей жене, кто-то о любовнице. Разговор был душевным. Обстановка к этому, конечно, не совсем располагала, они ведь были на ответственном боевом задании, но звездное небо и возвышающиеся вокруг величественные горы располагали к негромкому разговору на такие романтические темы. Кто-то упомянул Элен Бенуа. Молодая журналистка запомнилась всем бойцам. Еще бы – с такой-то внешностью!

– Ну как ты мог тогда ее с мужиком перепутать? – усмехнулся один из солдат. – Ума не приложу. Ты же ее тащил на себе, она ж легкая.

– Да хрен поймешь, знал бы сразу, поволок бы в сторону, – пошутил Ерков, – не разобрался.

Десантники тихо засмеялись:

– Ага, а она потом тебе бейджем в рожу – раз! И стал бы героем репортажа. Или статьи. Типа «поднятие на гору девушки чуть не закончилось трагедией».

– Что вы смеетесь? – сказал перебинтованный десантник. – Деваха классная и заслуживает уважения. В таких условиях и все время с камерой! Я думаю, что ее жениху можно позавидовать.