Присяга леди Аделаиды

Тифль вся похолодела. Убеждение, что буфетчик говорит правду, вдруг и безнадежно овладело ею. Она откинула со лба свои растрепанные рыжие волосы.

— Стало быть, он женится на этой твари, мисс Бордильон! — воскликнула она, ударив по столу своею костлявою рукою, — хитрая ведьма представляется, будто не хочет сидеть с ним, все уходит к детям, как будто боится, что он ее съест.

Буфетчик только улыбнулся. Он не думал, что Тифль сделает то, что задумала, но когда Тифль была раздражена, она за безделицами не останавливалась. Оставив буфетчика, она пошла отыскивать мисс Бордильон и нашла ее в столовой, оканчивавшею чтение того письма, которое она не докончила утром, когда ее позвал Лестер. Тифль вошла смелыми шагами и с сложенными крест на крест руками, красная, как рак.

— Я жила в этом семействе, прежде чем вы приехали сюда, мисс Бордильон, — начала она, задыхаясь от гнева, — и я думаю, что если эта перемена имелась в виду, меня можно было бы не втягивать в нее.

Мисс Бордильон привыкла к неопределенным выражениям Тифль, постоянно забавлявшим Уильфреда Лестера. Мисс Бордильон предположила, что эта вспышка относится к недавней ссоре, но вовсе не понимала ее.

— Объяснитесь, Тифль.

— Я говорю, что стыдно не сказать слугам и мне, главной над ними, я ведь, собственно говоря, не служанка, чтобы от меня скрывать, — закричала Тифль. — Но когда дело ведется таким скрытным образом, не много счастья принесет оно.

— Объяснитесь, я повторяю, — сказала мисс Бордильон. — О чем вы говорите, вы забываетесь, Тифль.

— Джонс сейчас сказал мне, что вы и мистер Лестер собираетесь венчаться! — закричала Тифль. — Он говорит, что барин сказал ему, а я повторяю, что мне кажется, это следовало бы сказать мне, а не ему. Я не привыкла к такому обращению, мисс Бордильон, меня всегда уважали везде, где я жила, и я намерена, чтобы и здесь мне оказывали уважение.

Никогда в жизни Маргарет Бордильон не была так озадачена. Дерзость Тифль, ее гнев — все исчезло при сообщенном известии. Это известие лишило Маргарет самообладания и привело ее в замешательство. Она вспыхнула, пролепетала невнятно, что она «не знает», что она «не уверена». Ей не пришло в голову сомневаться в том, что Лестер сообщил об этом буфетчику, и будучи внутренне убеждена в справедливости этого известия, она его не опровергала.

— И так как я не привыкла к такому обращению, и не могу его переварить, я предупреждаю вас, что я ухожу отсюда, когда моему жалованью минет треть, а это будет через четыре недели, начиная с завтрашнего дня.

Тифль повернулась и ушла, слишком верно приметив признаки любви и оставив мисс Бордильон с румянцем на ее нежном личике и погруженную в сладостный лабиринт ее обманчивой мечты.

Глава IX ПРИВЕЗЕНО В РЫБАЧЬЕЙ ЛОДКЕ

В этот день случилось еще одно происшествие, в сравнении с которым утренняя ссора между Уильфредом Лестером и Тифль, а потом нападение этой женщины на мисс Бордильон делались совершенно незначительными. Как бы для того, чтобы прекратить окончательно и решительно тайную надежду, которой, может быть, внутренне предавался лорд Дэн, и чтобы разрешить мучительное сомнение наследника, тело Гэрри Дэна было найдено и привезено в замок.

Аделаида Эрроль сидела в гостиной с Лестером. Он говорил о том самом плане, который он сообщил в это утро мисс Бордильон, о новой оранжерее, а Аделаида слушала с рассеянным, небрежным видом, как будто ей не было никакого дела ни до оранжереи, ни до чего-либо другого в жизни. Вдруг она подняла голову и прислушалась. Шум на дороге, непримеченный сначала во время их разговора, постепенно приближался; это были шаги нескольких человек, входивших теперь в ворота замка.

Странно, в душе Аделаиды промелькнуло предчувствие того, что действительно было. Она стояла как бы в помешательстве, всплеснув руками, и вся краска сбежала с ее лица. Из окна ничего не было видно, кроме множества народа, столпившегося в воротах.

Не говоря ни слова Лестеру, она сбежала с лестницы в самую середину толпы. Двенадцать рыбаков собрались в наружных воротах, наскоро запертых, чтобы не впустить толпу. Они привезли в ручной тележке тело, найденное ими в воде за несколько миль от берега. Они привезли его в Дэншельд в своей лодке, вовсе не думая, чтобы это было тело капитана Дэна. Случилось, что Рэвенсберд проходил по берегу, когда подъехала лодка, и он немедленно с первого взгляда объявил, что это его покойный господин. Черты лица нельзя было узнать, но Рэвенсберд узнал капитана по зубам и по знаку на правой руке. Зубы Гэрри Дэна были необыкновенно хороши, белые, ровные, очень красивой формы.