Прислуга

– Ладно, но сейчас я приготовлю вам кофе, а потом у вас будет выходной, идет? – Мисс Селия берет кофейник, наливает две чашки, но тут останавливается и озадаченно смотрит на меня: – А я ведь и не знаю, какой кофе вы пьете, Минни.

Устало закатываю глаза:

– Да такой же, как вы.

Она кладет по два куска сахара в каждую чашку. Протягивает мне кофе, сама отворачивается к окну. Начинаю мыть вчерашнюю посуду, очень надеясь, что мисс Селия оставит меня в покое.

– Знаете… – медленно произносит она, – вы можете обо всем рассказать мне, Минни.

Я, конечно, продолжаю возиться с посудой, но ноздри у меня начинают раздуваться.

– Я видела такое, когда жила в Шугэ-Дитч. Вообще-то…

Поднимаю голову сказать, чтоб не лезла в мои дела, но тут мисс Селия странным голосом говорит:

– Мы должны позвонить в полицию, Минни.

Грохаю чашкой об стол так, что кофе расплескивается.

– Ну вот что, я не желаю впутывать полицию в…

Но она показывает в окно:

– Там мужчина, Минни! Вон там!

Смотрю, куда она показывает. Мужик – голый мужик – стоит около азалии. Растерянно моргаю, не померещилось ли. Высокий, жирный, белый. Стоит спиной к нам, футах в пятнадцати. Темные спутанные волосы, длинные, как у хиппи. Даже со спины видать, что он забавляется сам с собой.

– Кто это? – шепчет мисс Селия. – Что он здесь делает?

Мужик поворачивается к нам лицом, будто услышал, что о нем говорят. У меня прямо челюсть отвисает. Он держит свою штуку наперевес, будто сэндвич предлагает.

– Господи… – выдыхает мисс Селия.

Тут он нас в окошке замечает. Взгляд его встречается с моим, и словно черная линия пролегает между нами.

Я вздрагиваю. Он словно все знает про меня, Минни Джексон. Злобно кривит губы, мол, я заслужила каждый печальный день своей жизни, каждую бессонную ночь, каждый удар от Лероя. Я заслужила это и даже еще больше.

И тут он принимается размеренно стучать кулаком по раскрытой ладони. Бам. Бам. Бам. Показывает, что собирается со мной сделать. В глазах у меня опять темнеет.

– Нужно вызвать полицию! – шепотом кричит мисс Селия, глядя на телефон на противоположной стене, но сама не двигается с места.

– Им потребуется сорок пять минут, чтоб добраться до этого дома, – отвечаю я. – К тому времени он взломает дверь!

Бросаюсь к задней двери, запираю. Потом запираю и парадный вход, пробравшись мимо окна на корточках. Поднимаюсь на цыпочки, выглядываю через крошечное оконце на задней двери. Мисс Селия осторожно смотрит в большое окно.

Голый мужик медленно идет к дому. Поднимается на заднее крыльцо. Поворачивает дверную ручку. Вижу, как она дергается, и чувствую, что сердце вот-вот выскочит из груди. Слышу, как мисс Селия сообщает по телефону:

– Полиция? К нам врываются! Мужчина! Голый мужчина пытается пробраться в…

Отпрыгиваю в сторону как раз вовремя – камень с грохотом разбивает стекло, осколки летят мне в лицо. В большое окно видно, как мужчина отходит подальше, будто прикидывая, что расколотить следующим. «Господи Боже, – молюсь я, – я не хочу этого делать, не заставляй меня…»

Он пялится на окна. Я понимаю, что мы не должны сидеть тут как клуши и ждать, пока он доберется до нас. Всего-то и делов – расколотить французское окно. И он уже в доме.

Боже милостивый, я знаю, что должна сделать. Я должна выйти наружу. И напасть на него первой.

– Оставайтесь здесь, мисс Селия, – говорю я дрожащим голосом.

Беру охотничий нож мистера Джонни – тот, в ножнах, у медведя. Но лезвие у него короткое – придется подпустить мужика очень близко, чтоб ударить, так что прихватываю заодно и швабру Выглядываю во двор – он все еще там, разглядывает дом. Размышляет, гад.

Выскальзываю через заднюю дверь. Мужик замечает меня и улыбается во весь свой беззубый рот. Опять начинает дрочить – медленно, спокойно.

– Заприте дверь, – шепчу за спину. – И не отпирайте ни за что.

Раздается щелчок.

Засовываю нож за пояс, перехватываю швабру двумя руками.

– Убирайся отсюда, ты, придурок!

Но мужик даже не шевелится. Ладно, делаю несколько шагов к нему. Он тоже двигается навстречу. Остается только молиться: «Господи, защити меня от этого голого белого психа…»

– У меня нож! – кричу я.

Когда между нами остается всего семь или восемь футов, я начинаю задыхаться. Мы пристально смотрим друг на друга.

– Ага, жирная черномазая, – верещит он странно писклявым голосом, теребя свою штуку.

Глубокий вдох – и я бросаюсь на него, взмахнув шваброй. Ууух! Промахиваюсь всего на дюйм – он отпрыгивает. Еще один выпад – и мужик кидается к дому. Прямиком к задней двери, где в окне маячит лицо мисс Селии.

– Черномазая не догонит! Черномазая слишком жирная!

Он вскакивает на крыльцо, я боюсь, что сейчас попытается выломать дверь, но он бежит дальше по двору, размахивая своей гигантской сарделькой.

– Пошел вон отсюда! – визжу я.

Резкая боль – опять разошлась трещина на брови.

Несусь за ним следом к бассейну, пыхтя и задыхаясь. У кромки воды он замедляет бег, я подбираюсь ближе и от всей души врезаю ему по заднице. Хрясъ! Ручка у швабры ломается, щетка отлетает в сторону.