Прислуга в гостинице духов

– Ты должна остаться. – Пальцы на моем предплечье чуть сжались. – Это не твои заботы. Ты вообще не должна была всего этого видеть. Не должна была попасть в Большой Дом, узнать о существовании духов… какая все-таки ирония судьбы…

– Да о чем ты вообще? – Меня штормило от одной эмоции к другой.

– Ты его любишь? – Неожиданный вопрос Тэйрона застал врасплох. – Любишь Германа?

Я в который по счету раз опешила и просто стояла, глядя на отбрасываемую капюшоном тень. Глубоко внутри я давно определилась с ответом, и он был утвердительным. Но говорить об этом со странным заклинателем не желала и вообще перестала понимать, чего он от меня хочет.

Прежде чем я успела ответить хоть что-то, он откинул капюшон, и мне показалось, что я сошла с ума. Ветер словно затих, перестали шелестеть последние, задержавшиеся на ветвях деревьев листья. Даже тявкающие собаки смолкли, будто пораженные вместе со мной…

Глядя в хорошо знакомое лицо, я ощущала, как мои глаза раскрываются все шире и шире, а сознание медленно ускользает в темноту.

– Прости, Юля, – горько усмехнувшись, произнес заклинатель.

Тьма стала гуще, и я почувствовала, как падаю прямо в ее гостеприимно распахнутые сонливые объятия…

Как хорошо проснуться и понять, что никуда не нужно спешить! Можно поваляться в постели, нежась в проникающих сквозь окно солнечных лучах, немножко помечтать, потом неспешно умыться и сварить себе утренний кофе…

Ой, да кого я обманываю?

Все плохо!

Все-таки более невезучего человека, чем я, наверное, не существует. Это же надо было устроиться работать в гостиницу, которую совсем скоро закрыли! Как и конторку, где я подрабатывала иллюстратором последние несколько месяцев… Вот уж действительно жаль – и самой работы, и зарплаты.

После вчерашнего гуляния по лесу у меня саднило горло, так что вместо желанного кофе я потопала на кухню заваривать чай с лимоном и медом. Надо же было брату зачем-то потащиться вчера в этот треклятый лес… Хорошо еще, что все обошлось.

Родители ушли на работу, Сашка – в школу, куда отправился по собственному желанию, несмотря на вчерашние приключения, и дома я осталась одна.

Медитируя над чайником в ожидании, когда закипит вода, я периодически вздыхала. На душе скребли кошки, и настроение обитало где-то в подземелье. Никак не могла отделаться от ощущения ужасной утраты, будто вместе с потерей работы я потеряла огромную часть жизни. Хотя с чего бы? Работая иллюстратором, я приобрела полезные навыки вместе с опытом и теперь могу попробовать устроиться в этом же направлении куда-нибудь еще. О должности горничной и говорить нечего – череда уборок и смены белья… скукотища, хотя платили тоже очень неплохо.

И все же странное сожаление не отпускало, а к тому же не имело никакого отношения к деньгам.

Не вылезая из пледа, в который укуталась точно в кокон, я взяла кружку, уселась за стол и принялась пить чай вместе с приготовленными мамой кексами. Любимая домашняя выпечка настроения не улучшила, а еще мне подумалось, что кексам не хватает аромата специй – вот уж странно, мама отродясь их не добавляла…

Хорошая погода оптимизма не прибавляла, даже наоборот. Когда на душе прескверно, а на небе сияет яркое солнце, кажется, будто оно издевается, портя настроение еще больше.

Чем сегодня заняться, я не знала. Хотелось взять небольшой перерыв, тщательно обдумать, как мне жить дальше и где искать работу, но преследующие меня необъяснимые эмоции мешали.

Я не могла сосредоточиться ни на чем. Даже когда села рисовать, не смогла выдавить из себя ничего путного. А вдобавок оказалось, что мой ноутбук совершил ужасающее и масштабное преступление – папки со всеми моими работами почему-то оказались бесследно стерты.

– Безымянные все возьми! – в сердцах выругалась я и тут же зависла.

Безымянные? Это еще что за выражение? Откуда оно взялось?

Сердце вдруг екнуло и болезненно сжалось, и я, злясь на себя за странности собственной психики, принялась просматривать объявления о работе. Зашла на все подходящие сайты, потом оставила везде резюме, вот только в качестве портфолио мне теперь предложить было нечего. Я даже любимый скетчбук где-то умудрилась потерять, что вызвало сожаление даже большее, чем его стершаяся электронная копия.

С этого дня для меня началась непрекращающаяся серая полоса. Нет, не черная – именно серая, как сам стоящий на дворе ноябрь. Чай с медом ситуацию не спас, и я все-таки заболела. Провалялась с температурой целую неделю, а потом еще одну ходила, хлюпая носом.

К моему удивлению, работа все-таки нашлась. И, пожалуй, это был единственный луч света в моем царстве серости. Теперь я разрабатывала эскизы мягких игрушек, работая при этом удаленно и лишь изредка наведываясь в город.

Мишки, зайцы, бегемоты, ежи – кого я только не перерисовала за минувшее время, но чувствовала, что моим работам не хватает огонька. Какой-то изюминки, которая, как мне казалось, была прежде. Затяжная депрессия переросла в тупую душевную пустоту, заполнить которую у меня никак не получалось.