Пристанище пилигримов

Все выходные были пьяные, и я совершенно забыл, что когда-то выбирался по субботам в тренажёрный зал, а по воскресениям — на волейбол, но это было в Нижнем Тагиле, а теперь моя жизнь постепенно погружалась в хаос… ЕКАТ буквально тонул в наркотиках, захлёбывался в алкоголе и в неуёмном веселье, а я растворялся в гулкой пустоте ночных улиц, подземных переходов, станций метро, в расплывающихся на мокром асфальте огнях светофоров и мерцающих реклам, в переливчатых сотах многоэтажных домов, и прятался от любопытных глаз за пеленой летящего над городом мокрого снега.

Одного крепкого паренька из шоу-балета унесло с двух «паровозов» — он рухнул со стула как подкошенный. Его за руки и за ноги отнесли на диван, и я положил ему на лоб мокрое полотенце. Слабоват оказался Вова, а через меня целый «товарняк» проходил, как сквозь туннель. Суточная доза алкоголя росла неимоверно. Мне было страшно, но я не подавал виду. Я убеждал себя в том, что все так живут — все пьют, употребляют наркотики, гуляют так, словно мы стоим на краю апокалипсиса. Это нормально — сожалеть не о чем. В то время мы редко вспоминали, что у нас есть ребёнок. Нам казалось, что он — в надёжных руках, и это была самая чудовищная иллюзия.

В апреле совершенно пропал гормон радости, и ко всему прочему, испортилась погода: беспрестанно шёл дождь. По воскресеньям — с похмелья — была такая скука, что я не знал, куда себя деть. От одной затяжки сигарета выгорала до самого фильтра, заполняя лёгкие невыносимой горечью. Бутылка пива теряла вкус после двух глотков, и даже немецкая «Bavaria» превращалась в ослиную мочу. По утрам организм отказывался принимать водку. Да что там говорить, я на неё смотреть не мог — меня передёргивало.

Чтобы хоть как-то убить время, я шатался по городу — задумчиво бродил по аллеям парка в районе ТЮЗА и дома Ипатьевых, согревался коньячком в пустых забегаловках на набережной, с тоской глядел на серый пергамент реки, окутанный весенним ненастьем, и в голове неумолимо всплывал вопрос: «Зачем я живу?»

В мае по всему Екатеринбургу висели растяжки «Новая программа Елены Мансуровой в клубе Малахит». К этому моменту она уже была нарасхват: её приглашали на общегородские мероприятия, на фестивали и конкурсы, и они даже отметились на корпоративе известного банка. А что творилось на каждом выступлении в «Малахите» — на верхних ярусах люди переставали жрать и выпивать, вокруг сцены собиралась огромная толпа, жаждущая зрелищ, появление мальчиков и девочек из балета встречали бурными аплодисментами, а когда на сцене появлялась сама примадонна, толпа начинала свистеть и аплодировать пуще прежнего.

После программы к ней подходили поклонники и пытались выразить своё восхищение, — это были совершенно разные люди, и свои чувства они выражали по-разному: кто-то интеллигентно, положив правую ладошку на грудь и приседая в глубоком реверансе, кто-то протягивал визитку, кто-то приглашал на свидание, кто-то предлагал денег, а кто-то норовил вымазать пьяными соплями: «Леночка! Ты такая талантливая, такая красивая! Пойдём накатим водки на брудершафт!» — Мансурова в любом случае улыбалась и благодарила за добрые слова. Она со всеми людьми, независимо от статуса, вела себя одинаково вежливо, деликатно, без пантов.

За всю нашу совместную жизнь я не встретил ни одного человека, который явно демонстрировал бы своё негативное отношение к Леночке, но как выяснилось, такие люди имеются в любом окружении. Иногда они существуют скрытно и не проявляют своих истинных намерений — они подбираются к нам, как постельные клопы, незаметно кусают и пьют нашу кровь. Даже таким милашкам, как моя жена, приходится сталкиваться с человеческой подлостью, лицемерием, злословием, завистью…

Ищите врагов среди самых близких подруг и друзей. Если вы кого-то любите, это не всегда вызывает ответное чувство, и это не означает, что вы можете доверять человеку. Самыми вероломными и опасными, как правило, бывают люди, которые располагают к себе окружающих, — эдакие обаятельные мерзавцы. Не покупайтесь на их уловки. Не верьте никому.

Где-то в конце апреля за чашкой утреннего кофе Мансурова сообщила мне важную новость:

— Ты знаешь, у меня появилась новая подруга. Эта девушка окружила меня таким вниманием и участием, что я просто в недоумении.

— Кто это? — буркнул я, отхлёбывая из кружки кофе с коньком, где коньяка было больше, чем кофе.

— Галина Шагалова.

— А это кто?

— Арт-директор. Моя непосредственная начальница.

— А-а-а-а, эта толстожопая красотка, с глазами, как у грустной лошади.

Лена засмеялась и продолжила перечислять заслуги своего арт-директора:

— Она даёт мне любые деньги на костюмы. Прикинь, она даже выделила нам отдельную гримёрку с современной мебелью и хорошим ремонтом. А ещё она распорядилась, чтобы нас кормили бесплатно в «Жаровне» по пятницам и по субботам.

— Круто! — обрадовался я. — А можно к вам на хвост упасть?

— Естественно, — ответила она. — Куда ж тебя денешь?