Пристрастное наблюдение (СИ)

А я видела по его реакции, что Стефан что-то специально не договаривает мне.

— Что с ним? Он в порядке? Ты обещал, что его отпустят!

— Хватит беспокоиться об этом кретине! — моментально свирепея, Стефан ударил раскрытой ладонью по полу. Я вздрогнула и отвела взгляд. Тогда мужчина захватил пальцами мой подбородок и повернул к себе, — Забудь о нем. Он же не думал о последствиях, когда тащил тебя в казино.

В горле мгновенно пересохло. Такой Стефан пугал меня.

— Стеф… — я шумно сглотнула, и сама потянулась и накрыла своей ладонью его руку. Мне тогда показалось, что моя покорность усмирит его, — Скажи мне, Игорь же дома?

— В больничке. Ребята должны были просто объяснить ему, чтобы не лез не в свое дело и немного перестарались. Через неделю дома будет. Ему даже полезно, — попробовал улыбнуться Стефан. Улыбка вышла кривая, больше напоминающая оскал.

— Стефан, — прохрипела я. От этой дикой новости у меня пропал голос, — Я должна поехать к нему, навестить.

— Хватит, — жестко перебил он, — Завтра у тебя будет новый номер. Но звонить можно будет только мне. На учебу пока ездить тоже не будешь. Я запрещаю тебе выходить из дома. Ты поняла меня, — он поймал мой взгляд, — Никто не должен знать, где ты. Это временно. Это для твоей безопасности, — безапелляционно заявил мужчина.

— А если… — я даже мысль не закончила, потому что Стефан, не дослушав, поднялся и направился в кабинет.

— Ложись спать. Мне нужно посмотреть пару документов, — бросил через плечо, удаляясь.

Проснулась и сразу поняла, что в квартире одна. Не знаю приходил ли спать Стефан, ничто не говорило о его ночном присутствии. Может быть заработался до утра?

Мысль, что он намеренно избегал меня, неприятно жгла изнутри. Да и сам вчерашний разговор оставил горькое послевкусие. Я как-то совсем по-другому представляла себе отношения.

На всякий случай я позвала его по имени и, когда никто не отозвался, пошла проверить входную дверь. Массивная и темная, она оставляла впечатление пуленепробиваемой мощи. Я подергала задвижки и пощелкала замками, но так и не смогла открыть. Наверное, существовал какой-то еще потайной механизм, о котором знал только хозяин. Стефан запер меня.

Конечно, я бы не стала сбегать, по крайней мере, пока мы не поговорим, и пока он нормально мне все не объяснил бы, но вот это недоверие… Оно ужалило меня, как укус ядовитой змеи. И сейчас яд сомнений с током крови разносился по венам.

Я планомерно обошла все комнаты. В гостиной на диване, где мы валялись, лежал сложенный плед. Все следы праздного пиршества уже были убраны. На кухне на столе под накрытой тарелкой лежал оставленный очевидно для меня омлет. «Очень мило», — поморщилась я. Все во мне выражало протест.

В кабинет я заглянула только для порядка, а вот в следующей пустой персиковой комнате — зависла.

В просторной комнате не было никакой мебели, не считая одинокого кресла. Окна без занавесок выглядели как будто голыми. Само кресло было повернуто так, что, сидя в нем, имелась возможность удобно рассматривать только одну противоположную стену.

В прошлый раз, когда я сюда заглядывала, то не придала этому значения. Та стена не просматривалась из коридора, а только, если зайти в само помещение. Я шагнула в комнату.

На персиковых матовых обоях в разного формата рамках висели мои картины, те самые, которые я долгие годы рисовала для своего наблюдателя. Рисунки занимали всю стену, а в центре висела та, первая конкурсная работа, та, с которой все началось.

«Ладно…», — проворчала я себе под нос. Как не хотелось это признавать, но неожиданная находка смягчила мой настрой.

Весь день я провалялась на диване, переключая каналы и изредка заглядывая в холодильник. За окном уже давно стемнело, а Стефан так и не появился. Мне стало совсем тоскливо, когда я заметила, как начали гаснуть окна в доме напротив.

Мог ли Стефан вообще не вернуться сегодня? Мог ли забыть про меня?

И когда я уже совсем в этом уверилась, хлопнула входная дверь. Я хотела остаться на диване или в идеале вообще уснуть, чтобы при возвращении мужчина не увидел, как сильно я ждала его. Однако ноги сами спрыгнули на пол и понесли меня в коридор. Замирая от нетерпения, облегчения и восторга, я застыла, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, не в состоянии произнести ни слова. Мужчина, стоя ко мне спиной, вешал в прихожей куртку и одновременно снимал обувь, давя на пятки мысками ботинок.

С легкой полуулыбкой Стефан обернулся, разомкнул руки и поймал меня, тут же бросившуюся ему в объятия.

Он уткнулся носом в мою макушку, жадно вдыхая воздух, и горячо зашептал: «Ласточка, работать не мог. Весь день представлял, как приду и сделаю это». Стефан наклонился и нашел мои губы. Припал к ним в требовательном, жадном поцелуе. Его губы упругие и гладкие действовали удивительно настойчиво. Он вобрал мою нижнюю губу, дразняще прошелся по ней языком. Одной рукой прижимал меня крепко, но бережно, а другой зарылся в волосы, поглаживая затылок горячими пальцами. Я отвечала ему неистово, вкладывая всю свою боль, страх и нежность.