Пристрелочник (СИ)

Булгары, начиная Бряхимовскую эскападу, были уверены в поддержке Костромской меря. Но поднять антирусское восстание не получилось: «настоящих буйных мало — вот и нету вожаков». Точнее: вожаков — много. Чересчур. Убедить их действовать совместно — невозможно.

«Нет пророка в своём отечестве».

А уж «генерала»… Воевать под эмиром местные князьки-«оны» согласны. Но не под кем-то из своих. Из-за русских крепостей на Волге разрозненные отряды не рискнули ни на восстание, ни на удар в спину русским ратям.

Лезть лесным воинством на Кострому… Там и поляков будут обламывать!

Унжа в верховьях близко подходит к Ветлуге — там «друзья эмира» и прошли, присоединяясь к войску булгар. Мари тоже у эмира в друзьях — прошли мирно. А вот после Бряхимовского боя… Брошенная эмиром армия мгновенно развалилась на племенные отряды. Большинство ополчений просто драпали вдоль реки «до дому, до хаты», но озлобленным, битым, костромским меря пришлось топать через земли таких же, да ещё и традиционно враждебных, «ирокезов»-мари.

Разгромленная армия не опасна для противника. Но очень опасна для гражданского населения. Следы мы видели по дороге к Янину: сожжённые поселения на берегу. Что там внутри, дальше от берега — не знаю. Но есть надежда, что разгром союзников-булгар и грабежи союзников-меря «вправили» части аборигенов-мари мозги.

«Только мне ль тебя учить,
Как необходимо жить,
С кем не спать, а с кем дружить,
Все гадая,
Что такое слово честь,
А где-то чушь, а где-то лесть,
Ведь ты права, какая есть, молода,
Молодая».

Этот молодой, всего полвека как сформировавшийся народ, мне учить: «Как необходимо жить» — не с руки. Забегаюсь по лесам. Может, похлебав собственной крови, подышав дымом на отеческих пепелищах они сами поймут: «С кем не спать, а с кем дружить»?

Вот почему я и отпустил Мадину. Да ещё и с подарками. Чтобы она рассказала, что я — хороший. Или — плохой, но — лучше «жить дружно».

На Марину (Малинче) — наложницу Кортеса, которая «через немногие дни выучила кастильский, чем избавила Кортеса от многих затруднений, что казалось чудом и было очень важным для обращения туземцев и утверждения нашей святой католической веры» — она не тянет. Или русский сильно сложнее кастильского наречия?

Но есть надежда. «С людьми надо разговаривать» — обязательный элемент агрессивного маркетинга. Из серии: «Как бы эффективно продать наш, типа нестандартный, продукт?».

Мой продукт: сильно прогреснутая нерусская Русь. Ну и как это продвинуть без разговоров? А для этого надо хотя бы язык знать. Хоть кому-то. Как попандопулы без этого…?

Так, об этом я уже неоднократно…

* * *

Забавно. Мы оба с Ильёй оказались правы. Мадина с Гладышем не вернулись в установленный срок. Мне это вспоминали, упрекали ошибочным решением. Я многозначительно хмыкал: «ещё не вечер». Потом она пришла. И не одна.

Мадина стала для меня, хоть и не наложницей, но достойной заменой Малинче для Кортеса. И положила весь народ, весь край — к моим ногам. Не по желанию, а по неизбежности. Но это уже другая история.

Конец шестьдесят пятой части

Часть 66

«И назовёт меня всяк сущий в ней язык…»

Глава 358

Язык знать не обязательно. Это я понял на другой день после ухода Мадины. Потому что пришли другие туземцы. С глубокими познаниями в разных иностранных языках. Включая русский матерный.

Я сам — ценитель и употребитель. Но стилистическое и грамматическое однообразие в изложении аборигенов — задалбывает. Такой, знаете ли, «kitchen english».

Среди позднего утра через Оку выгребают два ботника с шестью наглыми мордами нерусской национальности в охотничьем прикиде. Почему в охотничьем? — Рубахи короткие.

— Гля! Цуканы явивши. Вот же литва болотная! Жмеи.

— Не понял. Объясни.

Мужичок с Клязьмы объясняет. К нам гребут аборигены ещё одной здешней разновидности — мещера, мещеряки. Лесной народ, возникший от смешения местных угро-финнов с группами литваков из верховьев Оки, с Десны (из-под Брянска), других угро-финнов, булгар-тюрок и славян. Жили в болотах между Окой и Клязьмой, но в последние века приняли христианство, расселились шире, восприняли русский язык в цокающем варианте (цуканы). Другими группами здешней угро-финно-литовско-тюркско-славянской смеси, которая называется «русские люди» — воспринимается негативно: «жмеи» (змеи).

Ну как тут не вспомнить, что «ирокез» означает — «настоящая гадюка»!