Пристроить шпиона

Пожалуй, я сейчас вообще не хочу знать, зачем он их… Что мне это даст? Ничего. Абсолютно ничего. Но спрашиваю, потому что не могу не спросить.

- Так надо было, - после небольшой паузы, равнодушно отвечает Лешка, потом косится на меня, - ты как? Перестало тошнить?

- Не знаю… - я и в самом деле не могу сказать, прошло, или нет. Ком в горле остался, но слезы сделали свое дело, мне стало легче. – Кому надо было?

Лешка опять режет меня холодным взглядом, затем просто отворачивается к дороге.  Не будет ответа, значит.

- Куда мы? К Расщепаевым?

- Нет, туда нельзя тебе больше.

Я, честно говоря, другого и не ждала. Понятно, что Лешка – не охранник, не человек Расщепаева, как уверял меня. Он – кто-то другой. Наемник? Убийца? Кого должен был убить? Вовку?

- Ты Вовку убил? – вопросы у меня, конечно, один занимательней другого. И ответа на них не будет…

- Нет, - опять после паузы говорит Лешка, - он в коме. Вряд ли вылезет. Передоз.

Молчу. Значит, не Вовку? А кого? Генерала? Меня? Кого?  Мысли в голове совершенно нелогичные и глупые, но я не могу их отключить. Да и не хочу. Боюсь, что опять придется смотреть на пальцы Лешки…

- Куда мы тогда?

- Сейчас выясним, - кивает Лешка, сворачивая к заправке. Тормозит возле круглосуточного маркета, отстегивает ремень безопасности, разворачивается ко мне всем корпусом…

И жестко прихватывает пальцами за подбородок.  Я пытаюсь отшатнуться, пытаюсь избежать этого контакта, но он не пускает. Смотрит пристально, и в глазах нет уже того ледяного равнодушия, что до этого. Там злость, ярость даже.

- Что, Принцеска, испугалась? – усмехается он, не позволяя мне вырваться.

- У тебя… Под ногтями кровь, - шепчу я еле слышно.

- Отмоется, - жестко говорит он, а я мотаю головой:

- Нет… Нет…

- Да, Принцеска. Все отмывается. Кровь, дерьмо, слезы… Все проходит. Забудь то, что видела, не думай об этом.

Его пальцы, не отпускающие мой подбородок, холодные и грубые. А взгляд, на контрасте, обжигает. До углей буквально.

- Не могу, - шепчу я, - не могу…

- Сможешь, - он неожиданно наклоняется и целует меня, крепко и грубовато, прикусывает распухшие от слез губы. Я не могу сопротивляться, только беспомощно открываю рот, позволяя ему в очередной раз делать с собой все, что захочет.  Этот Лешка, совершенно не похожий на те несколько прежних вариантов, еще грубее, еще холоднее. И еще жаднее. Словно новая версия компьютерной игры, новый, самый жестокий уровень. Там, где нет дополнительных жизней. Только гибель.  Его поцелуй болезненен и сладок, с привкусом горечи и крови. Я не уверена, что мне это нравится.  Но я уверена, что ему на это плевать.

Наконец, он отрывается от меня, трет большим пальцем губу, усмехается:

- Никуда не ходи, Принцеска. В бардачке влажные салфетки, приведи себя в порядок, а то мало ли, полиция прицепится…

Он открывает дверь и выходит, не сказав мне, куда и зачем.  А я откидываюсь в кресле, оглушенная произошедшим.  Похоже, что я опять в заложниках, да? Но Лешка… Если он – убийца и выполнил свой заказ… То зачем ему я?  Если его цель – Расщепаев, который генерал, то логично меня везти к нему в дом… Но мы туда не едем.  Тогда куда? Логично, что, раз не на место прежней дислокации, то задание он выполнил…  И я ему не нужна? Получается, так… Значит… Значит, везет убивать. Но почему тогда там не положил, вместе с остальными?  Значит, не убивать.  И опять по кругу – зачем ему я? Ну не любовь же неземная им движет? Это смешно… После того, чему я была свидетелем… Такие , как он, не могут любить. Он в этом на моего отца чем-то похож… Тот же ледяной взгляд, те же экономные движения. И полно отсутствие сопереживания, эмпатии. Только давление, только жестокость…  Господи, как я раньше-то не поняла! Думая о том, что никогда на свете не подпущу к себе парня, хоть немного похожего на отца, я, в итоге, влюбилась в абсолютную  его копию! Все эти мысли бродят в голове диким бестолковым стадом, ни во что не формируясь, сталкиваются, как молекулы в броуновском движении… А руки сами собой выполняют привычную работу. Салфетки, зеркало, безумно блестящие глаза… Не узнаю себя в той полоумной девице, что таращится из зазеркалья.  Потеки туши на щеках, распухшие губы, растрепавшаяся прическа… И наливающиеся синевой засосы на шее… Гад какой, даже не думал о том, каково мне будет потом, под яркими лампами в зале! А еще врал, что не оставил следов!

Яростно тру кожу, словно хочу убрать все признаки недавнего удовольствия. Боюсь, что после того, что последовало за ним, никогда сексом больше не займусь. И тем более, с Лешкой.  Тут же приходит издевательски-опасливая мысль, что меня, при новом раскладе, могут и не спросить… Но тут же исчезает. На насильника Лешка не похож… Как и на убийцу, ага…

Лешка возвращается к машине, садится, аккуратно прикрыв дверь, лицо его опять холодное до жути. Видно, что-то пошло не так… Хотя, все пошло не так, блин!  Он заводит мотор и выезжает с заправки.

- Куда мы? – опять спрашиваю я, подозревая, что теперь-то у Лешки есть четкий план действий.