Пристроить шпиона

Нет, само собой, генерал – та еще тварь, но тут он чист, и я не могу сейчас пользоваться моментом слабости Алинки и играть на этой ноте. Нет уж. Честно, значит честно. До конца.

- Он меня сразу отправил за тобой. И основная задача у меня была – обеспечивать твою безопасность.

- Вот только мне он об этом не сказал.

- Алин… Ну ты же практически всю жизнь в системе, - выдыхаю я, - ты же должна понимать процедуру… Он не мог тебе сказать. Ты бы выдала не ту реакцию, которая нужна. А генерал Расщепаев – это тебе не Вовка-наркоман. Он ложь печенью чует. Он бы моментом тебя расколол. И вот тогда ты была бы в реальной опасности… Понимаешь?

Она молчит.  И, конечно, все понимает. Но обида на отца, так легко сыгравшего на ее эмоциях, еще долго будет, я чувствую… Да и похрен. Генерал должен быть мне благодарен, что я вообще его оправдываю, а не топлю. А мог бы, мог!

- Короче, ты уедешь к Машке, я здесь разгребу и приеду. И потом мы с тобой вместе куда-нибудь рванем… Генерала поставим перед фактом. Не сейчас, сейчас он в мозгах врагов по уши, как берсерк. Границ не видит. Может… Покромсать. А потом, когда немного ситуация стабилизируется… Согласна?

Принцесса смотрит на меня, морщит чистый лоб, кусает губу. И кивает.

И вот эта пауза, когда она раздумывает над моим предложением – одна из самых напряжных в жизни, клянусь! Выдыхаю облегченно, стараясь делать это незаметно, и уточняю, чтоб уж окончательно утвердиться. И ее утвердить.

- Ты же со мной теперь, да, Принцесса?

- Да, - говорит она, даже не задумываясь.

Ох, бля… Кайф какой… Кто бы сказал, что такой кайф бывает от простого «да»?

- Но, Принцесса, - я разворачиваю ее к себе, смотрю внимательно в глаза, - я ведь нихрена не миллионер… Нет, бабки, конечно, будут, но в самом начале нам придется несладко… Понимаешь?

- Да.

- И… Ты согласна?

- Да.

Тройной кайф. Так не бывает просто!  Наклоняюсь, жадно целую нежные губки, не удерживаюсь, опять опрокидываю ее на ковер. В этот раз хочется все сделать медленно… Сладко… Нежно даже… Вылизать всю, от кончиков маленьких пальчиков до раковин аккуратных ушек… Да…

- Алина!

Голос Савина, будь он неладен, похлеще ведра холодной воды!  Мы вздрагиваем, затем Принцесса взвизгивает и пытается меня оттолкнуть, но я лишь аккуратно ее передвигаю за спину, сажусь и спокойно смотрю на генерала, памятником всему оскорбленному отцовству стоящего в дверях.  Взгляд у него жуткий, морда – каменная.  Пиздец мне, похоже…

- Папа… - пищит у меня из-за спины Принцесса, и, судя по шуршанию, пытается привести одежду в порядок. Дело это неблагодарное, потому что пижамку ее я разорвал, халат где-то не пойми где… Да и бессмысленно: поза у нас была вполне однозначная. И стояк у меня тоже однозначный в расстегнутых джинсах. – Папа, погоди…

Савин отмирает, прищуренным взглядом стреляет мне прямо между глаз, а затем холодным голосом, от которого у нас в отделе парни послабее буквально ссутся, выдает:

- Оденься. Внизу тебя ждет машина. А ты… - тут он смотрит на меня в упор, - ты будь здесь. Я скоро вернусь.

27. Алина. Спасение

- И че, прям поёшь?

Я киваю.

- И че, прям на фесте с Лехой познакомилась?

Опять киваю.

- А какого хера он там забыл?

Пожимаю плечами, рассматривая собеседницу. Ну что сказать? Кровь, как говорил Воланд… Никуда от нее не денешься.

Нет, чисто внешне миниатюрная  беременная блондинка не особо похожа на двухметрового остроглазого блондина. Но вот поведение… И особенности общения… Да и взгляды все же выдают родственников. У Марии – тоже острый на редкость. Прям режет сестринской ревностью. Ощущаю себя москвичкой с обратной стороны медали.  Типа, «па-наехала тут, фифа столичная, закружила моего братишку».  Но деваться некуда. Грубить беременной женщине не хочется. К тому же, кто его знает, вдруг породнимся?  Хотя, судя по поведению Марии, не особенно она этого хочет.

- Ну а Леха когда приедет?

- Не знаю…

- Машка, отвали уже от нее!

Черноволосая, очень красивая Катя, которая меня, собственно, сюда и привезла, не особо деликатничает с подругой, спокойно перекрывает ей доступ ко мне, запросто встав между нами и начав нарезать пирог с яблоками.

- Вот, поешь, Машка вкусный такой пирог научилась готовить, офигеть можно! Вот что замужество делает! Всего пять лет замужем – и уже повар!  Я замечаю, как кривится Машкино лицо,  и аккуратно пробую пирог. Вкусный, да.

- Это не я, - бормочет Машка, - это – мультиварка. Яйца с сахаром смешать, да муки с яблоками насыпать… Тоже мне, шедевр кулинарии… Вадиму не говори только. Он думает, что я покупаю.

Катька хихикает, а я удивляюсь:

- А почему? В смысле, почему не говорить?

- А он тогда готовить перестанет, - с охотой отвечает за Машку Катя, - он знаешь как офигенно готовит? А у Машки всегда все горело на плите, мне Зубик рассказывал… Они, когда вместе жили…

Тут я давлюсь пирогом и долго кашляю.