Приступ волшебства

Какое ему дело до моих странностей? Мне срочно нужно призрака найти или убедиться, что его больше не существовало в этом мире. Тогда я перестану надеяться на его посильную помощь, и свое спасение возьму в свои руки. Будто мне мало проблем с ночными кошмарами, появившимися после примерки блокирующей магию ленты, опасениями их продолжения после возвращения домой. А еще меня гложило неприятное чувство безнаказанности папашки. У него были шансы сбежать и спрятаться от Него в моем мире.

— Анита, меня Каннем зовут. Каннем, слышишь? — он ткнул меня тупым кончиком карандаша, чем довел до крайней точки кипения. Неожиданно для самой себя я выхватила из его руки карандаш и сломала в ладони. Только маленькая искорка магии вспыхнула.

— Последний ряд! — сделала замечание преподавательница, не выдержав нашей маленькой потасовки. Вот только я не считала себя виноватой, а меня к виноватым взяли и причислили. — Ведите себя тише и не срывайте лекцию.

Два обрубка карандаша упали на стол, и мне было очень стыдно. В моей жизни было всего несколько раз, когда меня ругали за дисциплину, и каждый раз я чувствовала себя, словно по мне проехались трактором. Меня публично унизили, а парню хоть бы хны. Я на него так зла, что готова покуситься на убийство. Эмоции эмоциями, а повторить нечто подобное в реальности я не была способна.

Я пересела на несколько мест ближе к центру, положив на ближайшее место ко мне между Каннемом и мной пенал, чтобы парень не занял, и вернулась к конспектированию. Лекция выглядела объемистой, и я проглядела написанное глазами. Вроде бы неплохо. Разборчиво и даже можно разобраться в написанном.

Уже много лет я страдала от синдрома отличницы и никак не могла вылечиться. Если что-то у меня не получалось, то неудачи вводили меня в уныние, и я плыла по течению, либо бесилась, пытаясь переделать идеально, и все равно скатывалась в уныние. Каннем постоянно смотрел на меня, и теперь уже его взгляды раздражали меня.

— Сегодня на этом закончим, — объявила преподавательница, когда два часа, отведенных на занятие, подошли к концу. Я сильно устала, потому что не привыкла к таким длинным занятиям без перерывов. В школе один урок длился всего сорок пять минут. Я готовилась к полуторачасовым лекциям в универе, но какие-то жалкие дополнительные тридцать минут меня выжали. — Кадеми Рэнвальд, подойдите перед уходом. Я хочу познакомиться с вами поближе.

Я не сразу поняла, что преподавательница обращалась ко мне. Заметила только как напрягся Каннем и только после этого вспомнила, что я теперь Анита Рэнвальд. Из-за него меня будут отчитывать за плохое поведение и попытку срыва урока. Почему? Что я такого сделала? Сломала карандаш придурка, который ко мне приставал? Почему она его захотела отчитать, а меня. Не я ведь к нему лезла, и она точно все видела!

В толпе уходящих с занятия студентов я заметила шумную троицу соседок, но они даже не поздоровались со мной. Обиделись за то, что я их разбудила? Так ведь благодаря мне они были среди первых в очередь к умывальне! Чем меньше людей оставалось в аудитории, тем сильнее я нервничала. Каннем панибратски положил руку мне на плечо, и я резко скинула ее. Но почему-то мне не хватило духу высказать ему в лицо все то, что я о нем думала.

Наконец мы остались наедине с преподавательницей. Она подошла к первому ряду, а я спустилась к ней. Я очень боялась, что меня сейчас будут отчитывать. Притом я слабо представляла, откуда во мне поселился этот страх. Но я помнила, что он со мной был еще с начальной школы.

— Мое имя Талита Фанрой, — представилась преподавательница, а я задержала дыхание, предчувствуя выговор. — Мне заранее сообщили о твоем появлении, Анита, и я сделала для тебя копии нескольких пропущенных лекций. Если что-то будет непонятно, обращайся.

Неужели действительно она позвала меня только для знакомства и нескольких пожеланий успехов в учебе? Об этом она могла сказать перед другими студентами, но почему-то вызвала меня на личный разговор, дождавшись, пока все уйдут. На пару секунд мне показалось, что разговор иссяк, так и не начавшись, но это было еще не все.

— Спасибо. Я обязательно, — кротко проблеяла я, мечтая только о том, чтобы сбежать в подземелье на следующее занятие. На зельеварение. С Шатрэном я чувствовала себя гораздо увереннее и даже наглела. Мне нравилось это чувство комфорта и свободы.

— Покажи, пожалуйста, что ты записала сегодня, — попросила Талита Фанрой. — Тот мальчик постоянно отвлекал тебя. Если ты не смогла хорошо записать лекцию, я принесу копию на следующее занятие. И пересажу тебя поближе к доске.

Я подчинилась, протянув тетрадь, не отрывая ее от стола. Талита Фанрой мягко взяла тетрадь и открыла ее. К моему удивлению ее задумчивое лицо неожиданно переменилось. В светлых глазах за стеклами очков промелькнуло настолько ясная и искренняя эмоция, словно женщина поразилась до глубины души.