Приступ волшебства

Наяна рассмеялась мне в лицо, развернулась и ушла, цокая каблучками по каменному полу. Ее торжество ложной победительницы не испортило моего настроения. Наоборот, я уже предвосхищала немую сцену, когда ее накажет ее родная тетка. Мне показалось, что я достаточно запугала комендантшу, чтобы она не рыпалась и отлупила Наяну так, чтоб та на всю жизнь запомнила.

А мне пора было двигать ласты в лазарет или хотя бы в ту сторону. Я еще вчера поняла, что моя простуда сама собой не пройдет, как обычно я забивала на нее раньше. Старею, что ли? Или я подхватила какую-то магическую заразу, иммунитета против которой у меня нет и от рождения не было? Последний вариант звучал наиболее рационально.

Немного «отдохнув» на холодном каменном полу, я почувствовала еще более разбитой, чем прежде. Эмоции иссякли, и энергия ушла вместе с ними. Моя безопасность была восстановлена, и я успокоилась. Встать удалось с большим трудом, и я все-таки встала через какое-то время и поплелась в нужном направлении.

Я даже не поняла, почему в коридорах академии было так тихо и безлюдно, пока не вспомнила, что сегодня выходной. Тот самый выходной, которого я так ждала, сейчас вышел мне боком. Если бы кадемы и преподаватели не отсыпались сегодня на неделю вперед, я бы уже встретила кого-нибудь и попросила о помощи. Но просить довести было некого, поэтому довести могла только я. И я довела комендантшу до нервного потрясения. На этом мой дневной лимит доведения иссяк.

Каковы шансы, что штатный целитель отирался в лазарете в свой единственный выходной? Я понятия не имела, ни где он или она жили, и как вообще он или она выглядели. Я попала в очень нехорошее положение, из которого самостоятельно из него мне не выбраться. За помощью к комендантше я не обращусь без крайнего на то случая. Я только что поставила ее на место и не могла позволить ей воспользоваться моим состоянием и сделать меня обязанной ей.

В столовую. Мне нужно идти в столовую. Рано или поздно даже в выходной люди начнут подтягиваться в столовую. Там будет много учителей. Там будут все учителя, и ни один не пройдет мимо меня. Учителю будет проще вызвать целителя, чем другому кадему. Но я согласна даже на кадема. Только не на комендантшу и не на нимфейскую компашку. Их помощи я скорее испугаюсь, чем приму с распростертыми объятиями.

На подходе к столовой тоже было тихо, и я впустила в свою голову мелочные мысли и отчаяние. Оно захватило меня, лишая воли и заставляя все глубже и глубже погружаться в пучины уныния и скорби. Я жалела себя, как никогда раньше, и стремительно теряла силы и желание сражаться. В один момент что-то переклинило во мне. Я сломалась. Я взвалила на себя неподъемный груз и не справилась с ним. Просто сломалась.

В какой-то момент меня подхватили под мышки, и я сквозь слезы жалости к себе увидела темное коричневое пятно с зеленой сверкающей точкой. Мне на помощь пришла женщина, но из-за стоящих в глазах слез я не могла рассмотреть, кто именно мне помогла. Где-то на подкорке мне казалось, что мы были знакомы, но паззл все равно не складывался. Мутное изображение перед глазами расплывалось.

Меня усадили на стул и всунули в руки холодную, практически ледяную кружку. Или это у моего тела настолько повысилась температура, что фарфоровая кружка казалась мне до боли холодной. Женщина держала мои руки в своих руках и заставляла меня пить налитую в кружку жидкость. Она была немного вязкой, как кисель, и неприятной. Но мне практически мгновенно стало немного легче.

Через полчаса я уже видела мир во всем многообразии его красок и узнала женщину, нашедшую меня в столовой. Куратор истинно светлых, которая рассказала о назначении Шатрэна ректором и о случившейся в семье бывшего ректора Алгарсиса трагедии. Я не знала ее имени, и теперь мне было очень стыдно за это.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила женщина, сидя рядом со мной. В моих дрожащих руках была уже четвертая кружка тонизирующего напитка. — Мне вызвать целителей из городской больницы? Как не вовремя уехала Мэнди!

— Уже намного лучше, — я даже улыбнуться смогла. — Я несколько дней как заболела, но не думала, что все так обернется. Обычно простуда проходила сама собой в течение нескольких дней. А тут еще так много всего навалилось. Вот организм не выдержал.

— Какая неосмотрительность! — корила меня за незаботу о себе куратор. — Нельзя так издеваться над собой. Зашла бы к Мэнди за профилактической настойкой, не слегла бы с болезнью. Ты бы видела себя со стороны. Я уж думала, что ты при смерти!