Присвоенная

— Но она не изменяла ему, — и что-то стальное мелькнуло в глазах Адамаса, что-то, не предвещавшее для меня ничего хорошего, — просто все, чего Сильвия хотела — это вырваться из своей беспросветной жизни, она хотела защиты и возможностей, всего того, чего, по иронии судьбы, у ее «нищего» возлюбленного было в избытке.

Наконец, так и не увидев в ней желаемого — любви вопреки нищете и слепого доверия, Кристоф решил наказать ее. Он попросил своего друга Адамаса поухаживать за ней, дразня богатством.

— К своему несчастью, я согласился. Если б я знал, как она красива, как интересна…Если бы я мог предположить, что она будет для меня дороже всех! Со мной она расцвела, стала прежней, самой собой — дерзкой, непредсказуемой…

И когда, уверенная, что нашла своего принца, Сильвия окончательно отказала Кристофу во встречах, он нанес ей последний удар.

На верфи, где она работала одной из мелких служащих, ее вызвали, с удивлением сообщив, что с ней хочет поговорить новой владелец судостроительной компании, в чью сеть, охватывавшую весь мир, входило и их предприятие.

С опаской войдя в роскошный кабинет, и увидев Кристофа в дорогом костюме за огромным столом, она онемела. На ее лице застыл дикий, нечеловеческий ужас.

Любуясь этим долгожданным выражением, Кристоф рассказал ей о себе, обо всем, что она потеряла, и о …своем друге Адамасе, выставившим ее продажную суть на показ.

— Я был уверен, что этим все закончится… Кристоф снял наблюдение — она была уже не нужна ему. И я решил забрать ее себе…Увезти. Конечно, она не могла простить мне участия в этой подставе. Но… мне было неважно, по своей воле она будет со мной, или нет. Я лишь хотел, чтобы она была рядом… — после этих, до боли знакомых мне, слов он тряхнул головой и заметил, будто оправдываясь: — Кроме того, она жила в бедности, и рано или поздно она бы полюбила если не меня, то мои деньги…

— Но она же была всего лишь человеком, — не удержалась я от сарказма, — какая разница, полюбила бы или нет, главное, чтобы была рядом, — слишком многое в этой истории ранило меня.

Адамас уронил голову и надолго замолчал, а затем, взглянув искоса, произнес с горькой иронией:

— Ты ведь знаешь, Диана, каким мстительным он бывает, ведь так? Я тоже должен был бы знать…Я должен был бы догадаться, что он сделает… — внезапно ярость сорвала печаль с его лица, и он заревел: — Он убил ее! Просто потому, что не захотел, чтобы она была счастлива с другим — не захотел отдать ее мне! И я даже понятия не имею, какой была ее смерть, что он с ней делал! Что она почувствовала, когда узнала его настоящего!

Вдруг он приблизился ко мне вплотную и прошептал почти беззвучно:

— И ведь она даже не была ему нужна… А вот ты…ты, Диана, нужна ему… — и он улыбнулся так опасно, что я почувствовала край жизни под своей ногой.

— И ты собираешься убить меня? В отместку, — я была почти уверена в его ответе.

Но он ухмыльнулся и покачал головой.

— У меня была такая идея, то она отпала, как только я увидел, как он смотрел на тебя тогда в зале с озером… Есть кое-что, способное ранить его больнее, чем твоя смерть…

Только теперь я поняла, что слышу его все хуже, с каждым словом он отдалялся. Комната медленно поплыла по кругу…

— Кстати, ты не поверишь, но я не единственный, кто хотел отнять тебя у Кристофа — мне помогали… На тебя, Диана, нынче такой спрос! — и он засмеялся, раздваиваясь перед моим угасавшим взором. — Но у меня свои планы…Что, плохо? Значит, препарат начал действовать… Ты не переживай, это быстро пройдет, не останется и запаха… проверено, я ничего не учую… а значит — Кристоф тоже… современная химия… чудеса… совершенно новый… безумные деньги…

И он затих окончательно…

** ** **

…Ужасный холод обжигал меня. Огромные остроконечные снежинки, проплывая перед моим пораженным взглядом, касались обнаженной кожи и царапали ее бритвой. Но от боли отвлекала пронзительная красота, открывавшаяся каждый раз, когда ледяные кристаллы сменяли друг друга…

И было невыносимо жаль, когда внезапно вспыхнувшее внутри меня солнце испарило их без следа. Теперь жар лизал мое тело, пронизывая плоть тепловыми лучами, пытаясь вырваться на свободу…

— Диана-а-а…любимая…

Я счастливо засмеялась в ответ — руки Кайла нежно скользили по мне, принося желанную прохладу. Никто не был со мной так нежен, как он…Я нашла его губы. Как же я скучала! Но теперь…

Открыв глаза, я на миг застыла в удивлении — мне улыбался Кристоф. Беспокойство кольнуло, но тут же ушло… Потому что в мире не было ничего ярче него, ничто не могло сравниться с его огнем, и я его любила… С улыбкой предвкушения я прильнула к нему, сливаясь воедино…

— Я же обещал, помнишь? — сказал вдруг Кристоф голосом Адамаса…

Смятение ударило тараном, встряхнув разум — и я нашла себя в объятиях Адамаса с улыбкой блаженства на губах… Неподвластное моей воле, будто чужое, тело замерло в ужасе, пока сознание отмечало руки, вцепившиеся в волосы Адамаса, ноги, взявшие его талию в замок… Его чужой запах скрутил все внутри узлом отвращения и…