Присвоенная

— Это была огромная удача — попасть не просто в дом одного из высших, а в логово самого Кристофа! — глаза Кайла горели воодушевлением прошлого. — Они искали талантливого химика, и я использовал все возможности и связи, создавая себе новое имя, документы и алиби. Я даже провел пару лет, занимаясь настоящей научной работой при одном университете. И они купились! Каково же было мое удивление, когда я узнал, что цель программы, к работе над которой я должен был присоединиться — вылечить Мойру. Тяжелобольные среди них почти не встречаются, и мне стало интересно, не узнаю ли я что-то новое об их физиологии, чтобы позже использовать против них же.

Бурная речь затихла, и Кайл посмотрел мне в глаза.

— А потом я увидел тебя…

Я улыбнулась, в свою очередь, вспомнив те дни, когда ослепленная ужасом, не видела не то, что Кайла — почти ничего вокруг.

— Ты вошла в лабораторию в серой униформе прислуги, бледная от страха, нервная, но в то же время создавалось странное впечатление, будто ты — королева, соизволившая прийти к слугам. И даже свалившись в обморок, ты была невероятно красива…И сейчас… ты такая же… — его голос прервался, и я уловила, как его руки дернулись в моем направлении.

Почувствовав, что краснею, я нахмурилась и повернулась к океану — мне так не хотелось переключать наши отношения на эту волну.

Было еще слишком рано.

— Я вовсе не собирался сцепляться с Кристофом — в его доме, с бесчисленной охраной вокруг, это было бы самоубийством, — продолжил Кайл, возобновив контроль над собой, — но и отдать ему тебя, такую напуганную, доверчивую, я тоже не мог… Только не ему… этому чудовищу. В нем нет ничего человеческого, Диана, — краем глаза я видела, как он заглядывал мне в лицо, и его голос становился все более уверяющим, убеждающим, внушающим… — Ты — лишь игрушка для него. Наигрался и бросил…

И хотя я слышала те же слова и от самого Кристофа, хотя он поступил со мной именно, как с игрушкой, не оправдавшей доверия, мне стоило огромного труда не заорать: «Это не правда! Он любил меня!».

Поэтому я спросила, наверное, излишне грубо, уводя разговор в другую сторону:

— А как насчет денег? На что ты живешь?

Но он улыбнулся, будто заранее предвидел такую мою реакцию, и невозмутимо ответил:

— Я обеспечен материально — услуги наши стоят очень дорого. Несмотря на то, что снаряжение и скрытный образ жизни откусывают большую часть денег, да и работа бывает нечасто, остается достаточно.

— Значит, тот, у кого нет таких средств, на вашу помощь может и не рассчитывать? — мне трудно было удержаться и не пнуть его в отместку за слова, резавшие душу.

Но Кайл отозвался так же спокойно:

— Иногда мы берем оплату информацией — нам нужны осведомители, свои люди в доме врага.

Свои люди…

— А кто в доме Кристофа помогал тебе?

— Мика.

Я уставилась на него, пораженная. Если бы надо было выделить кого-то, кто ненавидел меня больше, чем другие, я бы с уверенностью назвала ее.

— Она, что, твой должник?

— Нет, просто она сочувствовала тебе и хотела помочь сбежать от этого монстра, пока ты еще жива.

Это звучало абсурдом. Все, что угодно, только не сочувствие!

И вдруг, вспомнив слова Мики, истекавшие ядовитой завистью, я поняла причину ее негаданной помощи и улыбнулась. Глупая. Жива ли она еще …или уже попала под руку Кристофа, разъяренного моим очередным исчезновением?..

От размышлений о том, какие разные мотивы могут быть у людей, объединенных общим делом, меня отвлек Кайл.

— Так что ты скажешь, Диана? — он не сводил с меня напряженного взгляда.

— Если ты о своем образе жизни, то вряд ли он может шокировать меня, — могло ли меня шокировать хоть что-то после всего, что я пережила?

Но это, вероятно, был не тот ответ, которого он ждал. И нетерпеливо тряхнув головой, Кайл ринулся убеждать меня:

— Пойми, никто не сможет защитить тебя от него лучше, чем я! Со мной ты будешь в безопасности. Это дело моей жизни, и это у меня в крови!

Я согласно кивнула.

— Здесь, вдали от всех, мы с тобой будем счастливы!

Я снова кивнула и дала ему, наконец, тот ответ, который он так жаждал услышать:

— Я надеюсь на это, Кайл, очень надеюсь…

** ** **

Свобода — вот что делало меня почти счастливой.

Океан вливал ее по капле в мои ссохшиеся вены. Да и само это место было ее олицетворением — скалы, водная гладь, бесконечное небо и никого вокруг на многие мили…

Наконец, наступил день, когда Кайлу пришлось уехать. Я не спрашивала, куда и зачем. Просто подумала, что если бы он захотел, то сказал сам. А он не стал запирать двери и окна или приковывать меня наручниками к кровати. Только попросил с извиняющейся улыбкой:

— Будь осторожна, ладно?

— Буду, — кивнула я, улыбнувшись в ответ, — и ты тоже…

И это было хорошо.

Он уезжал нечасто, порой на пару дней, а иногда, возвращался буквально через несколько часов, нагруженный едой так, что машина проседала. Я смеялась, помогая носить бесчисленные пакеты с фруктами и овощами в кухню.

— Нас же всего двое!

Но Кайл, краснея от удовольствия, авторитетно заявлял:

— Доктор велел кормить тебя, как следует…