Притяжение

Дома был полу бардак. Большинство вещей уже давно отправили в Катар, но остальные, все еще благополучно то тут, то там хаотической массой разместились на нашей жилплощади. Мы не собирались забирать все, но самое главное, как например, фотографии или любимые картины мамы, поедут с нами.

Поднявшись в комнату, я упаковала некоторые книги без которых просто не смогу обойтись, а также около двадцати комплектов нижнего белья, так как не знала, можно ли в мусульманской стране приобрести столь откровенные штучки. Меня все еще терзали сомнения, с одной стороны мне не хотелось оставлять папу, а с другой – не хотелось жертвовать собой и своей карьерой, которая, правда еще не началась. А как же личная жизнь? Мне двадцать два года, а я так ни с кем толком и не встречалась, потому что из-за своей загруженности у меня тупо не было времени на отношения. Одним словом, кроме книг я толком ничего и не видела. Редкие походы в клубы и студенческие вечеринки, которые мне удавалось иногда посещать – вот и все развлечения. Что ж, думаю в Катаре максимум, что мне светит это прогулка по торговому центру. Наверное суждено умереть девственницей. Не скажу, что слишком заморачиваюсь по этому поводу, ну и в старых девах засиживаться, тоже желания нет. Пожалуй, эту проблему я отложу на потом, а сейчас нужно готовиться к экзамену.

К девяти часам вечера конспекты были отложены в сторону, а мозг забит до отвала. Я пошла на кухню в поисках пищи. Разрезав пиццу, включила телевизор, где в очередной раз показывали «365 дней». Не понимала я этот фильм. Все что мне в нем нравилось – это Микеле Морроне сыгравший Массимо Торичелли. Он живое воплощение женских мечтаний. Красивый и властный, хотя в жизни таких мужчин я встречала очень редко, а если и встречала, то избегала общения с ними. Напористость и собственнические замашки сильного пола меня, мягко говоря, пугали, хотя и к робким натурам я точно не принадлежала. С другой стороны, где-то на подсознательном уровне, мне все хотелось ощутить мужскую настойчивость по отношению к себе, узнать каково это быть чей-то навязчивой идеей или объектом необузданной страсти. Конечно, наблюдать такие отношения через экран телевизора очень интересно, но вот оказаться на месте главной героини в действительности, совсем другое дело. Это страшно, хотя до жути интересно. Знаю, что мен такое уж точно не грозит. Ведь меня трудно назвать роковой красоткой, но и до страшилки мне тоже далеко. Как ни странно, но у меня светлые волосы. Почему странно? Потому что у мамы и папы они темные, но как говорит отец – я вся в бабушку Джулию. Именно она в нашей семье обладательница копны белых локонов. У меня мамины синие глаза и папин прямой нос. Мои губы слегка пухлые, что, по словам подруги, делают меня чертовски сексуальной. Но все равно, смотря в зеркало, я вижу серую мышку, в неприметных джинсах и черной футболке. Конечно, я так выгляжу не всегда, но большую часть моего гардероба составляют именно такие простые и комфортные вещи. В отличии от большинства моих подруг, я не люблю носить откровенные наряды привлекая к себе лишнее внимание, но иногда, когда внутри меня просыпается маленькая чертовка, я даю волю фантазии удивляя всех вокруг провокационным образом. Да, это бывает редко, но мне вполне достаточно, чтобы почувствовать себя молодой и желанной.

– Не спишь? – от неожиданности я чуть было не упала со стула.

– Папа, ты меня напугал.

– Извини. Я думал, ты услышала, как я вошел.

Последнее время он приходил не раньше десяти. Этот переезд стал неожиданностью не только для меня, но и для него. Поэтому папа пытался как можно скорее уладить дела, чтобы с легким сердцем отправиться на новый пост.

В свои сорок четыре года он выглядел очень молодо и как прежде оставался красивым мужчиной. Я не редко замечала, какими томными взглядами провожали его не только женщины за сорок, но и девушки за двадцать, то есть мои ровесницы. Его высокий рост и мужественные черты лица трудно было игнорировать. Не смотря на такое внимание к своей персоне, отец оставался холостяком. Не знаю, как бы я отреагировала, если бы ор привел другую женщину в наш дом. Смогла бы принять ее или нет. Хотя я прекрасно понимаю, что папа еще слишком молод, чтобы обрекать себя на одиночество, к переменам в нашей маленькой семье я все же не готова. Возможно это эгоистично с моей стороны, возможно во мне говорит маленькая девочка, которая не привыкла делить любовь папы с кем-то еще.

– Как прошел день? – он бросил портфель на диван, а сам уселся рядом, ухватив большой кусок пиццы.

– Напряженно. Завтра экзамен и я усердно повторяла материал. Дядя Гарри дал мне визитку доктора, у которого я буду проходить резидентуру. Они вместе с мамой учились в Гарварде.

– Ты о Грэме Фултоне?

– Кажется, да.

– Я помню его. Не знал, что он в Катаре. Да и Ричард не упоминал, что именно Фултон будет твоим руководителем. Но в любом случае это хорошо.

– Да, наверное.