Притяжение

— Солнышко, не извиняйся и никогда не скрывай от меня своих огорчений, обещаешь? Ну, а слезы вполне объяснимы. Я вел себя как полный идиот. А сейчас — в постель. Утро вечера мудренее. — Брент был так рад, что удалось обойти стороной тему любви, что не сразу заметил, что Шедоу смотрит на него отчужденно. — Ты иди, ложись, а я кое-что доделаю и скоро к тебе присоединюсь, — сказал он.

Она поймала его за руку.

— Брент, проводи меня до кровати и пожелай «спокойной ночи», хорошо?

Идя за ней в спальню, он любовался ее стройной фигурой. Бедра плавно покачивались, копна волос покрывала спину. Боже! Эта женщина может взволновать меня даже улыбкой, размышлял Брент, не говоря уже обо всем остальном.

Шедоу остановилась у кровати и откинула покрывало. У Брента перехватило дыхание. К тому моменту, когда она расстелила постель, Брент уже не владел собой. Когда же развязала поясок и сняла халат, он застонал от острого желания.

Она протянула руку, чтобы расстегнуть его рубашку.

— Если ты сейчас не подаришь мне свою любовь, — волнующим низким голосом произнесла Шедоу, — мне придется выселить тебя из… кровати.

Она коснулась его груди. Брент вздрогнул, но девушка не обратила на это внимания. Ее проворные пальцы скользили вниз, к животу и ниже, ниже…

В этот момент Брент мало что соображал.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Брент проснулся рано утром, находясь под впечатлением прошедшей ночи. Как страстно отдавалась ему Шедоу! Единственное, что его насторожило, — она была какой-то притихшей, что на нее совсем не похоже.

Он не мог понять, в чем причина, но вдруг его осенило: не он ли причина этой метаморфозы?

Она отдавалась ему очень серьезно, без обычных шуток и любовной игры.

Брент лежал, обнимая ее, пытаясь понять, в чем его вина. Ей необходима его любовь — она недвусмысленно сказала об этом в присущей ей чистосердечной манере. Неужели Шедоу решила, что, изменившись сама, добьется этого?

Расстроенный Брент глянул на часы. Почти шесть. Стараясь не шуметь, выскользнул из-под одеяла и отправился в душ. Спустя полчаса он потягивал кофе, продолжая размышлять. Я трус, неожиданно для себя понял он и удивился. Прежде страх был ему неведом: он никогда ничего и никого не боялся, но Шедоу напугала его, и этот страх был вызван не ее неосторожностью и безрассудством, а вероятностью потерять ее. Кого он хочет обмануть? Без нее его жизнь станет пресной, пустой. Ну, будь честным с самим собой, признай, что в глубине души ты любишь ее, приказал себе Брент, любишь с той секунды, когда увидел впервые, так неуклюже приземлившись на обледеневший тротуар.

Он залпом выпил остатки кофе и мгновенно принял решение. Брент и прежде никогда не убегал от правды, и теперь не станет. Ему захотелось разбудить Шедоу поцелуями и теми словами, которые она так жаждала услышать. Ему нужен ее смех, ее веселье, она вся! Вот пойдет и скажет… попозже, он же не давал ей уснуть почти всю ночь.

Или оставить записку? Предложить поужинать вечером в каком-нибудь милом ресторанчике, она наденет что-нибудь красивое… Молодой человек усмехнулся и подошел к телефонному столику, чтобы взять ручку и бумагу. И вдруг увидел ее ежедневник с записью «Понедельник, визит к гинекологу».

* * *

Шедоу разбудил стук открывшейся двери. На пороге спальни стоял Брент. Он включил свет, и она от неожиданности зажмурилась.

— В чем дело?

— Почему ты мне ничего не сказала о беременности? И не пытайся убедить меня, что это обычный ежегодный медосмотр.

Шедоу непонимающе моргала и терла заспанные глаза. Ее ежедневник! О боже!

— Это еще неизвестно. Я хотела сначала убедиться, что тревога не ложная, а потом уже сообщить тебе.

Брент присел на край кровати.

— Ты бы мне сказала в любом случае?

— Может быть.

— Что это значит?! — взорвался он. — Ответь только: ты бы сказала, что беременна?

Шедоу на мгновение прикрыла глаза.

— Скорее всего, я тут же тебе и рассказала бы. Не сомневаюсь, что ты захотел бы принимать участие в жизни своего ребенка. Но я вот все думаю… Брент, ты хотя бы понимаешь, как трудно мне было бы все это пережить? Постоянно видеть тебя, проводить с тобой время и понимать, что безразлична тебе, что ты меня не любишь. — Она отвела глаза, терзаемая чувством вины. — Не знаю, смогла бы я такое вынести или нет.

Брент замер. На виске у него нервно пульсировала жилка.

— Так ты собиралась расквитаться со мной таким образом? — спокойно спросил он. — В этом все дело?

— Нет. — Шедоу покачала головой. — Этой ночью я поняла, что не в силах оставить тебя. Но не уверена, что смогу стать такой, какую ты полюбил бы.

Недовольное выражение пропало с его лица, глаза наполнились грустью.

— Без любви нельзя, — продолжила девушка. — Особенно, если нам придется вместе растить ребенка. Я-то, возможно, смирилась бы с тем, что ты меня не любишь. Я ведь сильная, ты же знаешь, — попыталась пошутить она. — Но ребенок… он все меняет.

Брент поднялся. Шедоу схватила его за руку:

— Прошу тебя, постарайся понять…

— Я понимаю. Превосходно понимаю. — Он подошел к окну и долго смотрел в темноту, едва освещенную низкой луной. — Пришло время поговорить серьезно.