Притворись, что ты моя

Они с Альдо раз в неделю совершали длинную пробежку по парку. Этот парень был долбаной машиной. Физиотерапевты были потрясены его успехами, и у Харпер становилось тепло на душе оттого, что она больше не видела разочарования на его красивом лице. Любовь была главным мотиватором.

Глория и ее неподдельная доброта чудесным образом излечили Альдо от депрессии, грозившей поглотить его. Глория без посторонней помощи спасла его, не допустив, чтобы он стал убийцей или был убит руками миссис Моретта.

– Теперь ты просто задаешься, – засмеялась Харпер, когда Альдо промчался мимо нее. – Не потеряй ногу, – крикнула она вслед.

– Надо успеть до восхода солнца!

Удлинив шаг, Харпер догнала его на покатом склоне. Через милю деревянная дорожка выводила к озеру, где на рассвете открывался потрясающий вид. Это было ее любимое время дня, когда она видела, как небо озаряется красным цветом, отражающимся в водах озера. Ей казалось, что восход – это подарок от ее родителей, уверявших ее в том, что все будет хорошо. Жизнь прекрасна, и было бы глупо попусту тратить даже одно ее мгновенье.

– Так ты готова к возвращению Люка? На следующей неделе, верно? – спросил Альдо.

– Я стараюсь не думать об этом слишком много, разве что каждые полсекунды или около того, – вздохнула Харпер. – У нас было не так много времени перед его отъездом, но у меня такое ощущение, будто на прошедшие полгода меня лишили конечности, не обижайся. Я взволнованна и одновременно боюсь до ужаса.

– Боишься до ужаса?

– Наши отношения продолжаются семь месяцев. Шесть из них он провел на другом конце света. Что, если я больше не нравлюсь ему? Что, если все изменилось? Что, если я не смогу понять, почему он не рассказал мне о Карен?

Остановившись, Альдо положил ладонь ей на плечо.

– В чем дело? Тебе нужна передышка?

Он ухмыльнулся.

– Я выгляжу так, будто мне нужна передышка?

Его смуглое лицо сияло от здорового напряжения. Гвардейская толстовка с капюшоном и спортивные штаны прикрывали его сильное, поджарое тело, каждую толику которого он отвоевал благодаря тяжкому труду и самоотверженности.

– Нет. Ты выглядишь так, словно мог бы легко пробежать половину марафонской дистанции, если бы захотел.

– Ты права, черт бы тебя побрал. И перестань волноваться. Все в ваших руках.

– Я люблю тебя, Альдо.

В его глазах вспыхнуло удивление.

– Не так. – Харпер закатила глаза. – Ты для меня как родной брат, которого у меня никогда не было, и я люблю тебя.

– Ладно, черт. Я тоже люблю тебя, Харпсихорд, – угрюмо проговорил он.

– Не говори этого потому, что я так сказала! – Она ущипнула его за руку.

Сжав ее голову ладонями, Альдо взъерошил ей волосы.

– Правда, чучело. Ты для меня – младшая сестренка, о которой я никогда не мечтал.

Они побежали дальше, постепенно снова наращивая темп.

– Итак, ты собираешься удивить Люка, когда он вернется домой?

Харпер фыркнула.

– Ты можешь себе представить, что бы ему больше всего не понравилось? Нет. На самом деле он сказал мне, что не хочет, чтобы я встречала его у автобуса. Он хочет встретиться со мной дома.

– Ты знаешь, почему он этого хочет.

Харпер вздохнула.

– Знаю. Но мне все равно больно думать о том, что его никто не будет встречать, когда он вернется домой. Его так долго не было. Я не хочу попусту тратить время и ждать, пока он доедет до дома. С тех пор как он сказал мне, что возвращается, каждая секунда для меня все равно что час. Я просто хочу, чтобы он вернулся. Хочу посмотреть ему в глаза и…

Они выбежали из леса как раз в тот момент, когда солнце начало подниматься над верхушками деревьев. Одинокая фигура в полевой форме стояла, развернувшись к ним лицом, спиной к поражающему воображение восходу.

– Нет, – прошептала Харпер, качая головой. Она была потрясена до глубины души. – Я…

Он раскрыл объятия, и все еще бегущая Харпер бросилась к нему.

Он тоже бежал, и они столкнулись на ходу. Люк подхватил ее и поднял, прижимая к себе. Харпер, обхватив его ногами за талию, сжала лицо ладонями.

– Это правда ты? Ты на самом деле здесь?

Она с жадностью вглядывалась в карие глаза, длинные ресницы, резко очерченные скулы, щетину на его идеальном подбородке.

– Я дома, детка. – Голос был грубым и хриплым.

Она неожиданно всхлипнула, и Люк притянул ее к себе. Он нашел ее губы и одарил поцелуем, полным неистовой страсти и жажды обладания. Казалось, в ее душе разгорается пламя. Она оживала. Именно так она ощущала себя в его объятиях.

Она чувствовала на себе его дыхание. Большего она не желала. В тот момент у нее было все, в чем она нуждалась.

Почувствовав соль на губах, Харпер поняла, что это ее собственные слезы.

Она захныкала, не в силах сдержать звук, вырывавшийся из горла, и Люк застонал, медленно отрываясь от нее и закусив зубами ее нижнюю губу. Харпер вцепилась в его воротник, сжав кулаки, чтобы притянуть его к себе. Люк крепче сжал ее ягодицы.

Харпер шевельнулась, чтобы снова поцеловать его, но закашлялась от слез.

– Ребята, вы закрываете мне вид на великолепный восход, – подколол их Альдо.

Люк ослабил хватку, позволив Харпер соскользнуть вниз, но крепко прижал ее к себе.