Притворись моей сестрой

– Я отказываюсь следующие шесть недель спать с ней в одной комнате, – произнесла девушка. – Не могу гарантировать, что не встану ночью и не зарежу ее. Пусть спит на диване в гостиной.

– Давайте уже завтра отправим ее в Коннектикут, – предложил Стивен. – Шесть недель учебы большой роли не играют.

– Пусть она вообще пешком идет, – добавила Джоди. – Джен не стоит того, чтобы ее подвозить.

– Это твоя сестра, – напомнил ей папа грустным голосом. – И наша дочь. Мы будем вежливыми и обходительными до последней минуты, пока она находится в нашем доме. Сколько на это потребуется самодисциплины и выдержки – это уже другое дело. Когда Джен во второй раз исчезнет из этой семьи, я не хочу, чтобы наши воспоминания были неприятными и плохими.

Вместо того чтобы зачерпнуть пудинг ложкой, которую он держал в правой руке, мужчина начал ее сгибать, причем до такой степени, что она приняла форму круга. Близнецы были в восторге.

– Вау, пап! – воскликнул Брайан. – А можешь с моей тоже самое сделать?

Отец согнул ложку Брайана. Потом поднял ее для всеобщего обозрения.

– Вот что я хотел бы сделать с шеей Ханны.

Все немного истерично рассмеялись.

– А что бы ты действительно сделал с ней, если бы нашел? – спросила Джоди.

– Избил бы до полусмерти, – мрачно ответил мистер Спринг. – Хотя, думаю, если ее и найдут, она будет сумасшедшей среднего возраста, которую можно только пожалеть.

– Мне она больше представляется в подростковом возрасте, – заметила Джоди. – Я вижу ее блондинкой, этакой подержанной тряпичной куклой. Я бы привязала ее к рельсам и посмотрела, как поезд разрежет ее на куски.

Все снова рассмеялись.

– Ну это просто какая-то клиника, – заметила миссис Спринг. – Давайте заканчивать такие разговоры.

– Почему? – спросил Стивен. – По-моему, отличная идея. Вы посмотрите, что она с нашей семьей сделала. Почему мы не имеем право разрезать ее на кусочки? В Средние века была же казнь четвертованием.

– Четвертованием? – переспросил Брендан. – А что это такое?

Стивен нарисовал на салфетке черточками схематическое изображение человечка, отклонился назад, дотянулся до ящика и вынул из него ножницы. Потом аккуратно разрезал салфетку на четыре части.

– Человека разрубали на четыре части, – объяснил он не без некоторого злорадства.

– Круто! А в Америке тоже так делали?

– В Америке не было Средних веков. Они были только в Европе, – объяснила Джоди. – Тогда люди сюда еще не доплыли.

– Я думаю, что четвертовали живых людей, – продолжал Стивен. – Представьте, как старую Ханну привязали за запястья и лодыжки, взяли старую, ржавую пилу…

– Да, – размечтался отец. – Могу себе представить, и это мне нравится.

– Джонатан, – миссис Спринг укоризненно посмотрела на супруга.

– Хорошо, хорошо, я позволю полиции меня остановить, – сказал тот. – Но в любом случае я буду последним человеком, который наградит ее пинком.

– А от мистера Моллисона есть какие-нибудь новости? – спросила Джоди. – Как там у них идут поиски?

– Никаких новостей, – вздохнула мама. – Ее вряд ли найдут. Многие секты уже давно распались, а в большинстве от престарелых членов избавляются, выбрасывают их на улицу. Ханна, скорее всего, исчезла без следа.

– А почему тогда полиция подняла столько шума? Зачем приезжали и допрашивали Джен и снова открыли дело? – интересовалась Джоди. – И вообще я считаю, в том, что она уезжает, виновата полиция.

Девушка думала, что проще всего свалить вину на других людей. В особенности на тех, кто ближе всего к ней.

– Может, ради рекламы, – предположила миссис Спринг. – Или просто из любопытства. А может, действительно обязаны так поступить по закону. Лично мне кажется, этот случай их заинтриговал, поэтому они захотели включиться. Правда, никаких серьезных действий на фронте поисков Ханны ждать, по-моему, не стоит. Лишь очередной провал на семейном фронте. А полиции совершенно все равно. Все это очень печально.

– Я больше не хочу говорить о Ханне, – сказал папа. – Ни сейчас, ни в будущем, никогда.

Брайан усмехнулся.

– Похоже на окончательное решение, – сказал он и принялся есть гнутой ложкой. Брендан передал свою отцу, чтобы ее согнули. И мистер Спринг с превеликим удовольствием это сделал.

«Папа думает о Джен, – размышляла Джоди. – А близнецы только о ложках. Они уже не замечают сестру, словно ее и нет».

– Так Джен останется у нас до конца учебного года? – поинтересовалась она.

По щекам мамы покатились слезы. Девушка ненавидела, когда мама плачет. Капли словно сами собой текли из ее глаз, из бездонной пучины печали. От этого вида дочери захотелось ездить по телу сестры взад-вперед на тяжелом джипе с огромными колесами.

– Мам? Как ты думаешь, Ханна понимала, что она делает?

Та молчала.

– Джонсоны и сама Дженни хотят верить, что Ханна была просто милой девушкой с заблудшей душой. Девушкой, стремившейся к духовности, но попавшей под влияние злых людей. И так получилось, что ей хотелось взять за руку первого попавшегося на глаза человека, которым оказалась трехлетняя Джен. Если честно, я так не думаю.