Притворись моим другом (СИ)

Нахмурившись, Руслан перевел меня в вертикальное положение, но руки с талии так и не убрал. Без слов посмотрел на открытую дверь и ступеньки, а после на меня. Не знаю, какие мысли проскочили в его голове, но я лишь вздрогнула, когда он меня поднял над землей и понес внутрь. Как статуэтку, которую нужно срочно переместить, чтобы не испортить общую картинку. Сердце вовсе перешло на аварийный режим работы, обливаясь кровью. Ощущения убивали, и почему-то хотелось плакать навзрыд. Все из-за обиды. На него и его слова.

Глупая… Слабая… Трусливая…

Я так сильно напряглась, что все мышцы онемели. Власов донес меня до раздевалки, где я оставила форму и так же, не произнося ни слова, ушел.

Странный.

Наверное, от меня несет после нахождения в мусорке, и это еще обиднее. Открыв дверь, я на одной ноге допрыгала до лавочки и рухнула на нее. Все тело покрылось испариной от того, сколько сил я прилагала для передвижения. Хорошо, что старшие классы отправились домой. Меня никто не будет доставать, и можно спокойно привести себя в порядок. Несколько раз вдохнув и выдохнув, я все же поднялась и решила по-быстрому сходить в душ. Тёть Оля задаст слишком много вопросов, если я явлюсь в таком виде. Мне это ни к чему.

В шкафчике было все необходимое. Я быстро пропрыгала к душевой и поразилась тишине, которая там стояла. Сердце крутилось и прыгало, пока я раздевалась и кривилась от боли. На лодыжке была огромная рана. Штаны испорчены. От окровавленной кожи стало слегка дурно, и я медленно вдохнула и выдохнула, чтобы не расплакаться. Не теряя времени, запрыгнула в душевую и смыла с себя грязь.

Если с тела получилось удалить следы издевательства, то внутри все равно оставался зловонный след. Было противно от всего: себя, одноклассников, школы, обстоятельств. Выходить из укрытия не было желания, но нужно было. Если не приду вовремя, то тётя начнет волноваться.

Я спешно скидала испорченную одежду в рюкзак и уставилась на ногу. Кровь вновь сочилась из раны, а средств для обработки у меня не было. Прикусила губу, соображая, как прикрыть полученную травму, но ничего путного в голову не приходило. Так и сидела на лавочке в раздевалке, пока не прозвенел звонок. Именно с ним в помещение вошел Руслан. Без слов закрыл дверь на замок, подошел ближе, кинул свой рюкзак мне под ноги и присел на корточки, разглядывая мою лодыжку.

— Волосы убери, — пропыхтел сквозь зубы.

— Что?

— Волосы убери свои, пока я сам не убрал, — он отвел в сторону влажные пряди, и я спешно откинула их за спину, краснея, — не пищи, о’кей?

— А что… ты собрался делать? — с удивлением смотрела на то, как одноклассник достает из рюкзака пакетик с эмблемой аптеки, и рот открылся.

— Глупая, — с уставшим выдохом сказал он и принялся обрабатывать рану перекисью.

Я зашипела от того, как сильно зажгло, но прикусила губу, вонзая ногти в лавочку. Чертовски больно. Вот только Власов не церемонился, быстро орудовал спреем, после чего наклеил пластырь с бинтом и поверх натянул специальную повязку. Что думать об этом я не знала, поэтому растерянно рассматривала его профиль.

— Готово, — он похлопал руками, словно стрясал с них невидимую пыль, и заглянул мне в глаза, продолжая хмуриться, — встать можешь? — Я приподнялась на руках, но Руслан без слов притянул меня к себе за талию. — Давай, помогу, — он странно сверкнул глазами и добавил, — гордячка.

— Я и сама могу, — попыталась аккуратно отодвинуться от него, но Власов не отпускал, — с-с-спасибо…

Сама еле расслышала свои слова, а Руслан кивнул. Вид у него был такой, будто он через омерзение ухаживает за бездомным котенком.

— Сама так сама, — он пожал плечами, скользя рукой по моей талии, — Макс шарит по территории. Тебя ищет, — будто невзначай добавляет, а я напрягаюсь, — можешь и дальше задирать нос. Предлагать дважды не буду. Так что, новенькая, со мной? Или как?

Глава 10

Руслан

Раньше отец всегда чему-то учил меня. Мы часто ходили в тир, где я сначала стрелял из лука, а потом перешел на более серьезное оружие — пистолет. Для тринадцатилетнего пацана не было больше счастья, чем хвастать перед друзьями своими навыками, и я выставлял грудь вперед, нагло заявляя о своих способностях. Чрезмерная гордость за себя распирала, и меня это нисколько не смущало. Почему я должен скрывать очевидное, если можно открыто о себе заявить?

В то время мне нравились восхищенные взгляды девчонок и их внимание. Ничего круче не было. Разве что игра в приставку с Димоном. Тот меня поддерживал. Мы были теми самыми двумя из ларца. Вместе на уроках и дополнительных занятиях. Рубились в гонки, пока учителя заясняли нам важные темы по предметам. Большую часть инфы мы тупо пропускали мимо ушей, и, если я мог на лету схватывать материал, то Димка шлифовал на месте, как лысая резина по асфальту. Отличник и троечник. Все поражались нашей дружбе, настолько разными мы были.