Притворщик

Ай-яй-яй, гадкий мальчик Гриша Вайсфельд решил, значит, отыграться за унижение часовой давности, а заодно подколоть меня, деревню лапотную и провинцию дремучую. Я не стал рвать на себе нижнее белье и объяснять дамочке, что родился именно в столице и знаю ее ничуть не хуже, нежели она – содержание собственной сумочки, а, напротив, радостно улыбнулся и смущенно попросил:

– Не могли бы вы отвезти меня на Тверскую, там новый гей-клуб открылся, называется «Дары Моря». Может, слышали? А то у нас в провинции с этим...

Глаза у девушки стали намного больше, чем было предусмотрено природой.

– Вы – гей? – и вдруг расхохоталась, как будто серебро рассыпала. – Ну и шутки у вас, Станислав Александрович, я ведь едва не поверила.

– Можно просто Стас.

– Так куда вас отвезти, Стас?

– До метро, Марина.

Машинка у девушки оказалась очень даже не дамская – джип «Лэнд крузер» последней модели с наворотами, и управлялась она с ним уверенно. Глядя на эту роскошь, оставалось молча глотать слезы зависти – платили у «Сталеваров» личным секретарям, судя по всему, неслабо. Хотя, кто знает, что за эти деньги приходилось делать...

– До какой станции вас подбросить, Стас?

– До ближайшей.

– В метро сориентируетесь?

– Постараюсь, а потом, там схемы есть, – обожаю ненавязчивый мааасковский снобизм. Видимо, жители столицы всерьез и искренне полагают, что наивным провинциалам просто не по силам разобраться в хитросплетениях маршрутов их подземки. Мне как-то на полном серьезе, было дело, пытались объяснить, как добраться от станции «Комсомольская» до станции «Курская»...

Мы остановились у полукруглого здания, увенчанного буквой «М».

– Спасибо, Марина.

– Вы торопитесь?

– Спать хочется, сил нет.

– Жаль, а то я хотела пригласить вас на ужин.

– Ужин за мной.

– Ловлю вас на слове, – и она ласково сжала мою руку чуть повыше локтя.

– До встречи, Марина, очень приятно было познакомиться, – я галантно чмокнул девушку в щечку и со вздохом сожаления десантировался из джипа. Перед тем как уехать, очаровательная девушка Марина наградила меня настоящей американской улыбкой на шестьдесят четыре зуба и на счастье, наверное, показала образуемую указательным и средним пальцем буковку «V». Где-то я недавно видел все это, белозубую улыбку и знак. Ладно, потом вспомню.

Забежав в тихий дворик возле метро, я снял куртку, достал из кармана небольшую продолговатую коробочку и нажал на кнопку на передней панели. Ого, даже не один «клоп», а целых два: один от красивой девушки Марины, естественно, не даром же она меня так эротично за конечности хватала, а второй – от проказника адмирала. От него такого подарка, признаюсь, не ожидал.

Перед входом в метро я случайно столкнулся с двумя кавказцами, целеустремленно топающими в кабак неподалеку.

– Ти, што, слепой, да?

– Бога ради, извините, я не хотел...

– Ладна, иди давай... – спасибо, что не убили на месте. Теперь Степанычу и Марине будет что послушать: ребята, сразу видно, нацелились на неслабый кутеж с продолжением.

Таксофон в метро, к моей искренней радости, работал.

– У аппарата.

– Привет, Вить.

– Приветливей видали.

– Какие планы на вечер?

– Открыт для предложений.

– С десяти вечера жди меня на Малой Земле.

– Уговорил, речистый.

– Тачка та же?

– Да.

– Тогда до связи.

– Угу.

С немногословным человеком Витей Авдеевым мы познакомились в девяносто девятом в плену у гордых нохчей. Я притворялся предпринимателем из красивого города Валенсия, а его подставил партнер по бизнесу. Все тогда пошло не совсем по плану, пришлось в ожидании спецназа немного пошуметь, и Витек, бывший комитетский опер, мне, помнится, здорово помог. Насколько я знаю, по возвращении домой, он немного наказал бывшего компаньона и с тех пор работал только один. Бизнес у него, кстати, довольно-таки своеобразный, Витя решает вопросы, всякие и разные. В память о совместном хулиганстве в горах Кавказа он всегда предоставлял мне скидки.

Глава 13

Петр Николаевич Крупин селиться «как все наши» на Рублевке категорически не желал. Он вообще всегда жил и поступал не «как все»: терпеть не мог шляться по казино и презентациям, не бегал по корту с ракеткой, а позже – не лез позориться на татами или на горнолыжные трассы, а по-простонародному любил потягать двухпудовые гири или постучать по груше. Отдыхать от трудов праведных предпочитал не в Куршевеле со шлюхами, извините, фотомоделями, а на Волге, с женой, детьми и внуками. Выпить мог много, но делал это крайне редко. Если бы его примеру вдруг вздумали последовать все богачи отечественного разлива разных мастей и степени зажиточности, не сомневаюсь, редакторы гламурных журналов либо дружно повесились бы от безнадеги, либо пошли работать согласно полученному образованию, то есть парикмахерами и сантехниками. На их счастье, такое на Руси по определению невозможно...