Притворщик

Боре Беляеву пока ничего писать не буду, у Бореньки в очередной раз приключился творческий запой, теперь он дней восемь, как всегда, будет от всех где-то прятаться и пить, потом его отловят, и дня три будут выводить из запоя, и еще неделю после этого он будет поправлять в какой-нибудь закрытой клинике пошатнувшееся здоровье. Итого, сорок плюс сорок будет рубль сорок. Эк я пошло шутить-то начал, что значит, профессиональный текстовик. Если так и дальше пойдет, то через пару лет из меня улетучатся последние остатки юмора и придется наниматься в похоронную контору плакальщиком. Впрочем, долой пессимизм, несколько лет у меня в запасе еще есть.

А не устроить ли мне самому себе каникулы недельки эдак на три? Съезжу, скажем, на Дальний Восток, развеюсь немного. В Благовещенске живет мой старинный, еще с прежних времен друг, Володя Иванов. Влюбился человек в тамошние красоты, и ни в какую Москву его калачом не заманишь. Повышиваю с ним на байдарке по Зее, у костра посижу, за жизнь потреплюсь. Решено, еду. Только сначала с этими уродами разберусь.

Меня уже третий день настойчиво и тупо водит по городу группа из трех молодых людей быковатого вида. На их невысоких, шириной в два шнурка (мое почтение, М.М.Задорнов) лобиках крупными буквами прямо-таки написано: «Частная служба безопасности», именно частная, а не государственная, разница очень заметна. Эти красавцы следуют за мной как приклеенные – на машине и пешком, в кафе, в магазин, в спортзал. Ничуть не сомневаюсь, если мне придет в голову светлая мысль посетить биотуалет на привокзальной площади, один из них точно полезет за мной в кабинку.

Кому же это я могу понадобиться? Последние несколько лет я живу тихо, как мышь под веником, ни во что не встреваю, наслаждаюсь покоем. Короче, это пристальное внимание мне сильно не понравилось, и я решил ненавязчиво познакомиться с этими милыми юношами, для чего вчера утром сходил на рынок, и в толчее прикрепил одному их них микрофончик на куртку, а потом послушал их разговоры. И здорово удивился, признаюсь. Оказывается, они собираются слегка меня поколотить и отвезти к какому-то шефу в Москву. Интересно, а почему не могут просто подойти и передать приглашение, стесняются, что ли?

Короче, диспозиция такова: они выяснили, что по понедельникам, средам и пятницам я посещаю спортзал на улице, названной в честь революционера местного разлива с гордым погонялом Громобой. Решено, что один из них, Димон, уболтает меня на небольшой спарринг, в ходе которого навешает мне по полной, а потом меня посадят в машину и повезут якобы в травмпункт, но окажусь я почему-то в Москве. Такой вот элегантный планчик. Давненько со мной не обходились с такой гениальной простотой, такое ощущение, что ребята не знают, с кем связываются, обидно даже.

Они уже ждали меня в зале, двое – разминаясь, а третий просто сидел на скамейке, охраняя сумки. Корявенько разогревшись, я надел перчатки и пошел колотить по груше в стиле «получи, пра-ативный», попадая по ней через два раза на третий.

– Мужик, эй, мужик!

Не оборачиваемся, это, видимо, не нам.

– Мужик, ты че, глухой?

Надо же, это он, оказывается, меня звал.

– Это вы меня?

– А кого еще?

– Я думал, не меня. Видите ли, все мужики сейчас к уборочной готовятся...

– Очень умный, да?

– Да как вам сказать...

– Щас дам в репу, сразу станешь проще.

– Не понял...

– А хрен ли тут понимать, пошли на ринг, поработаем.

– Видите ли, я не совсем в форме, может, как-нибудь в другой раз...

– Да не ссы, я тихонечко. Поработаем пару раундов на технику и все, свободен.

– А может, все-таки...

– Короче, ты уже достал. Или идешь на ринг, или я прямо здесь тебе настучу.

Ладно, на ринг, так на ринг. Неловко протискивая тушку между канатов, я робко поинтересовался:

– А какие правила?

– А никаких правил, гы, гы, гы...

Ладно, уговорил, речистый, никаких так никаких. А сам-то, как видно, из боксеров будет, ишь, стоечку принял, пританцовывать начал, Рой Джонс хренов.

Я шагнул вперед с опущенными руками, он скользящим шагом двинулся мне навстречу. На его честном и бесхитростном личике можно было без особого труда прочесть весь план на бой, вернее, на избиение младенцев. Сначала он хлестко пробьет мне по печени с левой, ей же ударит в челюсть снизу, а потом добьет правым боковым в висок. Чтобы облегчить хлопцу задачу, я двинулся вперед и широко размахнулся правой рукой. Он шагнул левой ногой мне навстречу, и я тут же ударил его носком правой ноги под коленную чашечку. При правильной постановке носка ударной ноги, то есть не перпендикулярно, а под углом в сорок пять градусов к точке приложения удара, противник испытывает зверскую боль. Кроме того, у него становится на одно здоровое колено меньше. Все так и получилось. Он получил удар как раз в тот момент, когда переносил вес тела на левую ногу. Беднягу аж скрючило от боли, он согнулся, и я добавил ему локтем по затылку.

Оттащив отключившегося бойца с ринга, я подошел к его впавшим в ступор подельникам.

– Ты шофер?