Притворщики

— Что ж, тогда слушай дальше. Служебные обязанности: мой помощник сопровождает меня всюду, возит на работу, с работы, по служебным и личным надобностям, выполняет мелкие поручения. Обычно таких поручений много не бывает. Чаще всего придется просто сидеть начеку и убивать время…

Дыкин недоуменно хлопнул ресницами.

— Мне назвали зарплату, которую вы предлагаете… — начал он. — Это хорошие деньги. Просто за то, чтобы убивать время?

— У меня плохо со здоровьем. Поэтому человеку, который будет рядом со мной находиться, придется часто оказывать мне медицинскую помощь. Поэтому я просил подобрать мне человека с медицинским образованием.

— У себя дома я закончил медицинское училище, — сказал Николай.

— Почему же ты не хочешь работать по специальности? Не тянет?

— Тянет, — с коротким вздохом буркнул Дыкин. — Только я задарма работать не собираюсь.

— Что, бытие все-таки определяет сознание? — усмехнулся Валерий. — И затмевает клятву Гиппократа?

— Я не знаю, как там у Гиппократа было с бытием, — с неожиданной неприязнью заявил Дыкин. — А мой отец тридцать лет отработал колхозным фельдшером. И умер потому, что в районной больнице не оказалось установки гемодиализа. А в областной на бюджетное койко-место очередь на два года вперед. Мама не набрала денег на платное лечение, потому что у школьной медсестры зарплата сами знаете какая… А впрочем, откуда вам знать…

Валерий прикусил язык:

— Прости, пожалуйста, я ни в коем случае не хотел тебя унизить.

— Да ладно, чего уж там. Я понимаю, вы высоко сидите, вам далеко видать, а близко нет… — рассудил Дыкин. — Не хотел я из дома уезжать. Только на что бы мы с матерью жили, если бы я стал по специальности работать…

— Хм… — Валерий собрался с мыслями и попытался продолжить свои разъяснения. — Ну что ж. Скажу тебе сразу: медицинская помощь мне нужна все чаще и чаще, поэтому мой помощник должен находиться при мне круглосуточно, жить в моем доме, в какой-то степени делить со мной мои семейные проблемы… Это задача не всем по силам. Если такой режим тебе не подходит, то лучше на этом закончить.

Николай кашлянул и несмело проговорил:

— А можно глянуть… в вашу медкарту?

Валерий усмехнулся, полез в ящик стола.

— У меня тут валяется летняя выписка из больничной карты. На, держи…

Дыкин читал несколько листочков документа долго, даже губами шевелил. Валерий уже начал злиться. Вот еще, медработник, читает чуть ли не по складам.

Закончив чтение, Дыкин мрачно взглянул на Валерия.

— Вы это серьезно? — он взмахнул картой. — Или это прикол такой?

— Прости, я не понял, — удивился Валерий.

— Если это ваша карта, то вам сейчас место не тут, а в больнице под капельницей…

— А, вот ты о чем… Я, видишь ли, особый случай. Я решил поступать не так, как того хочет моя болезнь, а так, как хочу я.

Дыкин покачал головой:

— Кто сейчас за вами… — он замялся в поисках подходящего слова. «Ухаживает» или «присматривает», видимо, показались ему неподходящими.

— Сейчас мое состояние контролирует брат. Но я хочу, наконец, дать ему спокойно пожить. Я в состоянии платить за услуги. Мне лишь нужен человек, которому я могу довериться.

Дыкин сгорбился на стуле и глубоко задумался, скручивая медкарту Валерия в трубочку.

— Кстати, питание и проживание под моей крышей — за мой счет, и это, само собой, в сумму зарплаты не входит.

— Я понял, понял, — со вздохом пробормотал Дыкин.

— Что тебя смущает?

— Я хорошо учился и еще не все забыл. Но, Валерий Петрович, я всего лишь фельдшер. А ваш случай серьезный. Это не мой уровень…

— Ты не понял, Николай. Никто не хочет, чтобы ты брал на себя ответственность за лечение. У меня есть прекрасный лечащий врач, кардиолог с мировым именем. Тебе придется лишь в точности исполнять его указания и вовремя проводить необходимые процедуры и манипуляции. Если уж мой брат, человек, далекий от медицины, отлично справляется, то у тебя вообще не должно быть никаких проблем.

Дыкин повел плечами и ничего не ответил. Сомневался. Взвешивал свои силы. Прикидывал меру ответственности. Молодец, деревенский фельдшер. Валерий вдруг понял, что сильно огорчится, если парень сейчас откажется.

— Думай, Николай, думай… Возможно, стоять каждый вечер на фейс-контроле в ночном клубе для тебя более подходящее и более приятное дело, чем обихаживать тяжело больного чужого человека.

— Что вы, я совсем не боюсь такой работы, — вскинул голову Дыкин. — Зря вы так думаете.

— Давая ответ, ты должен волноваться не о том, что я о тебе подумаю, а о том, что тебе действительно сейчас нужно.

— Уж что мне точно не нужно, так это стоять на фейс-контроле, — буркнул Дыкин. — Когда вы хотите, чтобы я приступил?

— Хоть сейчас, — пожал плечами Валерий и улыбнулся, радуясь, как ребенок.

* * *

— Ну, давай еще разок. Смотри внимательно.

Илья ловко сам себе затянул жгут на левом плече, положил руку под самой лампой и взял шприц…