Притворство

Энн тоже тяжело переживала потерю: между отцом и дочерью существовала сильнейшая привязанность, и Марти не удивилась, когда вскоре после этого происшествия девушка оставила учебу на секретаря, на которой настаивала мать, и пошла в драматическую школу. Анжела сделала все, что в ее силах, чтобы помешать дочери получить профессию, отнявшую у нее мужа. Но ничего не помогло. Девушка хотела доказать себе самой, что она дочь своего отца.

Почувствовав, что за ней наблюдают, Энн подняла глаза.

— Я берусь за эту работу.

— Слава Богу! — Марти передвинула свой стул. — Пойди сюда и сядь рядом, я хочу тебе объяснить некоторые детали работы. За пару дней ты освоишься.

В первую же субботу после того, как Марти легла в больницу, Энн поехала в Сассекс повидаться с матерью. После смерти мужа Анжела Лэнгем отошла от круга театральных друзей мужа, с которыми общалась при его жизни. Она проводила свои дни в маленьком коттедже на краю Даунса. Прямо за домом простирались покрытые зеленью холмы, а из окна гостиной открывался изумительный вид на берег моря.

Помогая готовить еду и занимаясь мытьем посуды, Энн думала о том, что не смогла бы остаться навсегда в этом тихом уголке, и это побудило ее предложить матери вернуться в Лондон.

— Спасибо, дорогая, но я здесь совершенно счастлива. Меня рекомендовали в местный совет женщин, и я помогаю вести деревенскую библиотеку!

Энн скорчила рожицу.

— Представляю себе, что сказали бы некоторые твои друзья, если бы увидели, какой ты стала.

— Что я отстала от моды и веду себя глупо.

Анжела посмотрела на свои домашние юбку и джемпер.

— Ты ведь знаешь, что жизнь твоего отца мне не подходила, и когда он умер, не было никакого смысла продолжать ее. Мне не по душе ее фальшивость и суетность.

— Не все в ней было фальшиво, мама.

— Ты говоришь это потому, что в тебе течет кровь Лори, но я в душе сельский житель” а он этого никогда не понимал.

Она помешала огонь в камине, и оранжевые языки пламени озарили теплым светом ее лицо и белокурые волосы, в которых за прошедший год прибавилось седины.

— Здесь я счастлива. Энн, ты не должна беспокоиться обо мне. Пока я знаю, что с тобой все в порядке…

— Со мной все хорошо. — Энн потянулась. — А в агентстве Марти работать одно удовольствие. Я никогда не думала, как много на свете одиноких людей.

Анжела Лэнгем ничего не ответила. Эни будет полезно поработать в месте, не связанном со сценой, и притом узнать, что большинство людей ведут обычную неброскую жизнь и довольны этим.

Она встала.

— Я пойду готовить ужин. К тому времени как ты вернешься в Лондон, ты так устанешь, что не захочешь с ним возиться.

Ночью, лежа в постели в квартире Марти, Энн думала о матери и браке, которого больше нет, горько размышляя, может ли время смягчить печаль. Внезапно мысли ее обратились к Десмонду, и ей представилось, что она могла бы ответить на его любовь. Им нравились одни и те же вещи, и чувство юмора у них было одинаковое, и все-таки в ее сердце не зарождалась та непонятная искра влечения, которая заставляет женщину желать мужчину. Пытаясь разобраться в этой загадке, она заснула.

Медленно проходила неделя за неделей, и каждый день добавлял новую главу к романтическим историям в папках агентства Мак Брайд Всякий раз, когда устроенное ими знакомство приводило к счастливому финалу, она ощущала профессиональную гордость и мечтала, чтобы у нее были волшебные очки, позволяющие заглянуть в будущую жизнь тех людей, счастье которых устроило их агентство.

Каждый раз, когда Пегги приводила в кабинет нового клиента, она с трудом сдерживала свое любопытство и строго придерживалась вопросника, составленного Марта. Какими обычными казались некоторые ответы, но когда перед вами стоял живой человек, как много они открывали!

Она поглядела на папку в своих руках, перелистала страницы и быстро захлопнула ее, когда Пегти постучала в дверь.

— К вам пришла мисс Дональде.

— Снова?!

— И с букетиком фиалок, — ухмыльнулась Пегги. — Это что-то значит.

— Надеюсь. — Энн пригладила волосы и надела очки в роговой оправе с простыми стеклами. — Может, человек из Кении оказался тем, что нужно? Проводи ее ко мне, я это выясню.

Энн только успела принять невозмутимый вид, как в кабинет вошла Розали Дональде. Хрупкая, светловолосая, с большими карими глазами и нервной привычкой наклонять вперед голову при разговоре. Она была одной из самых трудных клиенток: они никак не могли подыскать ей что-то подходящее.

— Привет, мисс Дональде. Как идут дела у вас с мистером Адамсом?

— В общем, по-моему, неплохо, мисс Лестер. — Бледные руки пытались скрутить пряжку лакированной сумочки. — Если бы только ему не надо было возвращаться в джунгли, я бы завтра вышла за него. Но меня удерживает мысль, что придется жить за десятки миль от какой-либо цивилизации.

Если вас это беспокоит, лучше выбросить его из головы.