Приусадебное убийство

— Не вышло, — ответил Морис. — Хотя вы вполне могли застать меня с девушкой.

— Знаю, Настя чуть с ног меня не сбила. И когда ты только перестанешь разбивать девичьи сердца!

— Я не нарочно…

— Ладно. Упаковывай багаж. Завтра с утра уезжаем.

— Это хорошо, — сказал Миндаугас. — Я уже соскучился по дому.

Утром Торнавские провожали детективов всей семьей. Саша горячо расцеловала Мирославу, а заодно и не ожидавшего столь бурного проявления чувств Мориса.

Ехали молча, только один раз у Мирославы зазвонил телефон, и она нехотя откликнулась:

— Да.

— Вы где? — поинтересовался Ужгородцев.

— А здороваться не обязательно, господин следователь?

— Ну здрасте, Мирослава Игоревна!

— Здравствуйте, Андрей Семенович!

— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнил он.

— По пути к дому.

— Уехали, не попрощавшись, — укорил следователь.

— Я же не знала, что вы так сильно ко мне прикипели, — отшутилась Мирослава.

— Да ладно, — хмыкнул Ужгородцев. — Я чего звоню-то… В общем, приятно было с вами познакомиться и вместе поработать.

— Спасибо, что сказали это.

— Брату, как увидите, привет передавайте.

— Передам.

— Ну ладно, счастливо добраться до дома.

— Спасибо, вам тоже всего наилучшего.

— Может, еще встретимся, — пророкотала трубка, и Ужгородцев отключился прежде, чем Мирослава успела ответить.

Морис догадался, кто звонил, и спросил удивленно:

— Неужели поблагодарил?

— Что-то вроде того. Эх, Миндаугас, работа у них не сахар.

— У полиции?

Мирослава кивнула.

— А у нас?

— Мы с тобой неплохо зарабатываем, — проговорила она и, помолчав, добавила: — И мне нравится делать то, что я делаю…

На террасе собственного дома Волгина увидела чаевничающих Шуру Наполеонова и Клавдию Ивановну. Шура тотчас вскочил с места и, бросившись Мирославе на шею, завопил голосом кота Матроскина:

— Наконец-то, Доняша, наши с тобой любимые хозяева вернулись!

— Ты бы кота еще Дуняшей назвал, — фыркнула Мирослава, расцепляя пальцы Шуры и стряхивая их со своей шеи.

Дон спрыгнул с плетеного кресла, где только что дремал, и стал тереться головой то о ноги Мирославы, то о ноги Мориса. Миндаугас подхватил кота на руки, и тот громко замурлыкал.

Глава 21

Прошло шесть месяцев…

За окном бушевала февральская метель. В гостиной в камине весело танцевало пламя…

Морис лежал на ковре у камина и листал второй том карамзинской «Истории государства Российского». Когда он начал штудировать сей труд, Волгина спрашивала его, что он надеется там вычитать. И Миндаугас ответил, что просто хочет понять. А что именно понять, не сказал. А она не стала допытываться.

Вытянувшись рядом с Морисом, щурил янтарные глаза Дон. И тихонечко мурлыкал от удовольствия. Мирослава сидела в кресле и читала «Атиллу» Луи де Вола.

— Эх, — вздохнула она.

— Что такое? — отозвался Морис.

— Вот, послушай: «Жестокие кочевники в зверинах шкурах с золотыми цепями на шеях… черным ураганом проносились по земле, сметая все на своем пути…» То есть век сменяет век, но мало что меняется…

— Вы немного преувеличиваете, — улыбнулся Морис.

— Ну-ну…

Раздался звонок. Морис приподнялся, но Мирослава опередила его.

— Я открою.

— Твоей хозяйке не терпится снова взяться за работу, — сказал Миндаугас коту, — чтобы на свете было меньше тех, кто в звериных шкурах и с золотыми цепями на шеях.

Дон только вздохнул в ответ.

— Морис! — раздался голос Мирославы.

— А?

— Почтальон принес заказное письмо.

— И что в нем?

— Нас на свадьбу приглашают.

— А кто женится?

— Костя Торнавский и Саша Залесская.

— Я думаю, мы могли бы сходить…

— Пожалуй. Надо купить подарок…

— Это будет нелегко. У четы Торнавских, вероятно, есть все.

— Будущей четы Торнавских, — уточнил Морис и добавил: — И всего ни у кого быть не может…

Свадьба была веселой. Гуляли сначала большой толпой в ресторане, потом узким кругом, куда вошли и детективы, в доме Олега Павловича. Мирослава больше смотрела на Торнавского-старшего и мальчика, который не отходил от него ни на шаг.

Увидев Мориса, Стив печально улыбнулся ему и тихо сказал:

— У меня теперь есть папа…

И Миндаугас угадал недосказанное: «Но нет мамы…»

А Олег Павлович Торнавский, пока его сын был занят с Морисом, недолго, но охотно пообщался с Мирославой. От него она узнала, что Нина ждет суда. Проведенный тест подтвердил, что Стив сын Торнавского, и теперь мальчик живет с отцом.

Взглянув на жениха и невесту, Олег Павлович улыбнулся:

— Ну вот, сын у меня есть, теперь внуков буду ждать от Саши и Кости, а потом и Стив женится.

— Вы и сами вполне еще можете жениться, — заметила Волгина.

Он заглянул ей в глаза и серьезно сказал:

— Видимо, моя судьба — оставаться холостяком. Но у меня есть сын. И это благодаря вам.

— Ну что вы, — обронила Мирослава.

И больше они ничего не сказали друг другу…

Приехав домой, Мирослава вышла из автомобиля и села прямо на заснеженное крыльцо. Морис поставил машину в гараж и опустился на ступеньку рядом с Мирославой.

Снег мерцал в лунном свете, переливался радужно… Деревья стояли нарядные, белые, и все вокруг казалось сказочным…

Морис осторожно дотронулся до руки Мирославы:

— О чем вы думаете?

— О том, что жизнь порой похожа на лабиринт.