Привенчанная цесаревна. Анна Петровна

   — Мне не надо ничем развлекаться, лишь бы вы были недалеко, мой государь. Лишь бы я могла ваше величество не слишком редко видеть. Вы заняты государством — я это понимаю. Но когда вы здесь, так трудно ждать вас, пока кончатся придворные празднества.

   — Тебе бы хотелось бывать на них, правда?

   — О, как я смею о таком думать. Каждый должен знать своё место в жизни, тогда будет порядок, и жизнь станет спокойней.

   — Так тебя учили с детства?

   — Так говорила моя матушка. Она была очень хорошая женщина, и её все соседи уважали. Не её вина, что мой батюшка так рано скончался и оставил её без средств к существованию.

   — Не сомневаюсь, Катеринушка. Но времени-то у меня не больно много. Раскрой секрет, поведай, чем это я тебя сегодня осчастливил.

   — Вы никогда не догадаетесь, мой государь: вы пожелали посмотреть на Аньхен. Первый раз после её рождения! И она, кажется, понравилась вам.

   — А знаешь ли, почему?

   — Как я могу знать, мой государь, но я вся внимание.

   — Я сам удивился. Я вдруг понял, что вместе с её рождением произошёл перелом в нашей войне. Может, это так совпало, а может, Аньхен оказалась нашим талисманом.

   — Правда? Правда, мой государь? Но если вы даже просто подумали так, это замечательно.

   — Я не больно люблю младенцев.

   — Но вы же государь и солдат.

   — Верно. Но Аньхен так заулыбалась мне.

   — Так потянулась к вам, мой государь. Она сердцем поняла, кто вы.

   — Не знаю. Но смотреть на неё было приятно.

   — О, как я надеюсь, что дальше вы будете ещё получать больше удовольствия. Аньхен непременно похорошеет — так говорят все и сама государыня царевна Наталия.

   — А кто, кроме сестры, заглядывал к тебе, Катерина, из нашей семьи? Царица Прасковья Фёдоровна? Царевны Иоанновны?

   — О, мой государь, это была бы слишком большая честь для Аньхен.

   — Значит, не удосужились.

   — Но, мой государь, её высочество царевна Екатерина Алексеевна два раза присылала подарки Аньхен.

   — Она — крёстная мать. Это другое. А сама заходила?

   — Но разве это имеет такое значение, мой государь? Если бы знали, сколько подарков Аньхен получает от фрейлен Варвары и фрейлен Дарьи. И с ней приходит даже играть фрейлен Анисья, сестра самого господина Меншикова. Они так добры.

   — Они добры? А какими же ещё они могли бы быть!

   — Мой государь, вы так строги к людям, так многого от них требуете. Но это, наверное, обязанность монарха. Вы не можете иначе.

   — Тебе бы хотелось всех оправдать, добрая твоя душа.

   — Но я живу среди них каждый день, государь, и как я могу не благодарить их за их снисходительность и внимание. Перед ними я их не заслужила. И вот теперь с Катериной Петровной...

   — Да, жаль, что Господь не дал первой моей дочке веку.

   — Господь дал знак с самого её рождения, мой государь. Она была так слаба и так часто болела, что я старалась не напоминать вам о ней. Предсказание повивальной бабки сбылось: она прожила всего полтора года.

   — Не обижайся, Катя, что не был на похоронах. Дел много.

   — Я всё понимаю, мой государь. И потом обречённое дитя.

   — Вот видишь, а у самой глаза в слезах. Не смей, слышишь! Не люблю бабьих причитаний.

   — Нет, нет, мой государь. Вам просто показалось.

   — А Аньхен береги, крепко береги.

   — Мой государь, а я хотела обратиться к вам, если вы разрешите, с просьбой и очень боюсь, что вы в ней мне откажете.

   — Напротив, я её непременно исполню — вместо подарка. Говори, говори!

   — Государь, вы опять отправляетесь в поход и будете жить в лагере вместе с солдатами?

   — А как же иначе?

   — Позвольте мне стать вашей маркитанткой.

   — Ты собираешься вести лагерную жизнь?! Полно, Катя.

   — О, подождите мне отказывать, мой государь. Я буду проводить целые дни безвыходно в вашей или любой вами назначенной палатке. Я буду заботиться о вашем белье, постели, еде. И — мне не будет так страшно за вас, мой государь. Я умоляю вас!

   — Нет! А впрочем... Ладно подумаю.

* * *

Пётр I, А. Д. Меншиков

   — И всё-таки это всего лишь мальчишка, которому случайный успех ударил в голову. Не больше того.

   — Государь, даже страшась твоего гнева, не могу с тобой согласиться. Всё верно, Карл на десять лет моложе тебя, и он пришёл к власти, когда ты находился в Великом посольстве, но...

   — Какие ещё «но»? Всем известна его беспечность, любовь к забавам и придворным развлечениям. Он не может быть настоящим полководцем.

   — И снова, государь, я только частично соглашусь с тобой. Ты прав, у Карла не хватило ума понять, сколь опасен для него наш секретный договор с Данией и Полыней о внезапном нападении на его государство с трёх сторон. Но он мог о нём и не знать. И если бы условия договора осуществились, шведский король неминуемо пошёл бы на большие уступки земель.

   — Вот-вот, война началась, и первый же его приказ взять Ригу ни к чему не привёл.

   — Ты, государь, забыл, что польский король приказал одному саксонскому отряду вторгнуться в Ливонию и захватить Ригу, а шведский губернатор Эрик Дальберг все королевские планы порушил.

   — Любую крепость можно с ходу и не взять. Тут обстоятельства складываются по-разному.