Приверженная

— Господи, да если ты имеешь ввиду те слова, так это была просто цитата… Крылатое выражение, если хочешь знать! И я уж точно не имела намеренья… — я замерла на полуслове, забыв напрочь то, о чем говорила. Перед глазами была только она: женщина, продающая шкатулки. Там были разные, на любой вкус, цвет и кошелек. Но лишь из одной выпрыгивала балерина, посыпая все вокруг блестками. На глаза накатили слезы и я словно в каком-то оцепенении, прошептала: — Мне было четыре года. Денег тогда в семье не было вообще. Мы ели один хлеб и пили воду. А на день рождения мне подарили билет в цирк. Для меня и мамы. На папу просто не хватило денег… — одна слезинка скользнула по щеке и я потянулась, чтобы стереть ее, но Шакалов успел быстрее. Его рука осталась на коже, словно согревая. — Маленькая, я тогда не понимала, почему кто-то может купить игрушку, а мы нет. Кто-то фотографируется с клоуном, артистами и животными, а мы нет… Точно помню, что всю дорогу домой плакала. А дома потом спросила у папы: «Что с нами не так?» До сих пор стыдно за эти слова…

— Ты была маленькая… Многие даже не помнят себя в таком возрасте. — прошептал мужчина, заставляя меня перевести растерянный и затуманенный взгляд на него.

— Но я помню. Потому что через три дня мама принесла мне подобную шкатулку. К ней шло три пакетика с блестяшками. Она нагнулась ко мне и прошептала на ухо: «Пусть у нас нет денег, зато у нас есть волшебная шкатулка! Напиши желание на бумажке, засунь внутрь и раскрути балерину. Она осыплет тебя волшебной пыльцой и все сбудется.» — руки затряслись и я спрятала их в карманах, снова отворачиваясь. — Эти три желания были глупыми и детскими, но… сбылись. И, знаешь, благодаря моим родителям у меня было детство, которому могут позавидовать многие.

— Черничка, — поморщившись, мужчина будто знал, что я скажу дальше.

— Прошу тебя, найди их. Пусть это будет то чудо, которого так нахватает взрослым. — краем глаза я заметила, что светофор уже горит зеленым и пошла вперед, рассчитывая, что Кирилл догонит. — Они всегда хотели мне добра. Жаль, я так четко поняла это только сейчас… Знал бы ты, как я мечтаю обнять их снова! Ощутить теплую кожу, мамин запах выпечки, папин мужской аромат…

Уже перешагивая через бордюр, я обернулась и поняла, что мужчина только начинает переходить дорогу, торопясь не угодить под колеса машины в последние секунды.

— Ты чего так долго?

— Задумался просто, — взяв меня за руку, мужчина потащил меня обратно на прием. — Пойдем. Нас там уже, наверняка, заждались.

Вечером на моем столике стояла эта шкатулка и большой многоразовый мешочек с розовой пыльцой. Рядом с ним была записка от Шакалова: «Правила ты знаешь». Тогда я первый и последний раз загадала увидеть родителей живыми. Но желание не сбылось…

И сейчас, стоя возле того самого зеркала, я не удержалась и закинула шкатулку себе в сумку. Быстро направляясь вниз. Кирилл уже ждал в прихожей, поправляя свой смокинг и расчесывая слегка кудрявые волосы, укладывая их назад.

Он заметил меня через зеркало и замер. Его взгляд жадно осматривал меня с ног до головы, стараясь словно отпечатать увиденное у себя в памяти раз и навсегда. Черные глаза превратились в бездонные озера, в которых каким-то образом отражалось мое платье и роковая белая шуба.

Я уже подошла к нему вплотную и слегка покашляла, когда тот отряхнулся и хрипло прошептал, все еще почти не моргая:

— Ты слишком прекрасна… Слишком.

— Не траурно? Все такие этот цвет принято считать…

— Это твой цвет, Черничка. Твои глаза, светлая кожа и это платье… Мы созданы друг для друга. А еще!.. — словно вспомнив о чем-то, мужчина потянулся во внутренний карман пиджака и достал красную бархатную коробку. Шакалов открыл ее медленно, словно нерешительно. А там лежало шикарное колье, браслет и серьги с круглым фиолетовым камнем. Точный оттенок моих глаз. — Я долго искал его. Это шпинель… Знаешь, в магазине мне сказали, что фиолетовый камень наиболее уникальный, сочетает в себе энергию красного и уравновешенность синего. Это один из наиболее противоречивых оттенков в цветовом спектре. Так же противоречивый и прекрасный, как ты сама…

Сердце кольнуло, и я с каким-то испугом сделала шаг назад, словно боясь обжечься от его подарка.

— Кирилл, я не могу… Это очень дорого! Шпинель слишком…

Шакалов коснулся моего запястья, обжигая. Вызывая спазм по всему телу. Заглянув мне прямо в глаза, он серьезно отчеканил:

— Я знаю, что подвел тебя с родителями. И эта лож… Какая-то волчья услуга! Но… Я клянусь тебе, что все равно найду их и тех, кто посмел поднять руку на мою семью. — он кивнул на украшения. — А это… Будет нашей новой семейной традицией. Переходящая от родителей к детям драгоценность.

Выбор… Он может сделать сильнее, а может и наоборот — лишь всего. Порой, принимая одно из важнейших решений своей жизни, мы словно стоим на краю обрыва. Как в него не угодить? Что сделать? Нужен совет, поддержка, внимание… Желание посмотреть на ситуацию со стороны сводит зубы! Но и на это нет времени! Есть только здесь и сейчас.